Здесь, выбиваясь из привычного ритма жизни города, шли двое. В широких дорожных плащах с глубокими капюшонами, предназначенными для сокрытия лица, они потели под жарким солнцем. Люди оборачивались, глядя на закутанных путников, но тут же забывали об их существовании и шли дальше. Однако путники не выглядели чересчур усталыми. Девушка на коне держала спину с достоинством, а юноша, что пешком шагал рядом, иногда останавливался, сверялся с картой, крутил головой и иногда перебрасывался со спутницей парой фраз.
Оставив лошадь в конюшне, путники подошли к небольшой таверне с покосившейся крышей. Большие каменные ступени вели к толстой деревянной двери, открытой настежь.
Внутри, за тяжелыми дубовыми столами, с большими кружками холодного пива сидели посетители. Табачный дым, смешанный с запахом пота, разливался по помещению и был заметен для глаза. Маленькие окошки с потерявшими цвет занавесками отворены, как и дверь, однако это не спасало от духоты. Девушка, не привыкшая к такой обстановке, закашляла.
Юноша прищурился в поисках свободного места. Оно осталось одно, в самом темном уголке заведения. Но путникам это только на руку.
– Лифиас, почему мы пришли в это место? Нельзя было выбрать гостиницу поприличнее? Дышать невозможно, – возмущалась девушка.
– Ты хочешь, чтобы нас нашли? Не думай, что наши отцы не догадываются, куда мы идем.
Друзья переговаривались тихо, приходилось прислушиваться друг к другу, чтобы расслышать слова за гулом пьяниц.
– А нас во сне не зарежут? Здесь нет охраны.
– Не беспокойся об этом, у меня все под контролем, – сказал Лифиас, усаживаясь на скрипучий деревянный табурет.
– Мне все это не нравится, – девушка тоже села на стул.
Она хотела по привычке откинуться на спинку, но едва не упала, на что Лифиас улыбнулся.
– Осторожнее, юноши, – сказал подошедший официант. Стилвиону задели эти слова, но она предпочла промолчать.
Лифиас сделал заказ на обоих. Он сунул руку под плащ, где к поясу был привязан мешочек и извлек оттуда золотую монету.
Лицо официанта вытянулось.
– Нам этого хватит? За ночлег и еду.
– Конечно! – ответил ошеломленный официант. – Все будет в лучшем виде.
Лифиас на надеялся, что в лучшем, пока не принесли еду. Это была каша непонятного цвета. Не та еда, которой кормят дома. Нужно привыкать. Принц взял деревянную ложку и попытался зачерпнуть еду, но она оказалась твердой. Ложка застряла и никак не зачерпывала.
Стилвиона, морщась от вкуса, кое-как смогла поесть, беря ложкой с верхушки понемножку. Вскоре и Лифиас смог отковырять кусок каши и попробовать на вкус.
– Стилвиона... – тихо сказал принц, глядя на содержимое ложки.
– Что?
– Мой желудок сейчас вывернет прямо на стол.
Девушка промолчала. Она чувствовала то же самое.
– Я не стану это есть, – продолжил Лифиас, положив ложку с оставшимся куском каши в тарелку. – Завтра пойдем на рынок и купим нормальной свежей еды.
Стилвиона с радостью согласилась с женихом. Оставив тарелки, они пошли получать ключ от комнаты. По обещанию хозяина заведения – это лучшая комната из имеющихся.
Сначала Лифиас решил, что хозяин что-то перепутал. Он хотел пойти к нему и разобраться, но решил, что рискует раскрыть свою личность и остался. Действительно, ни Лифиасу, ни Стилвионе раньше не приходилось спать в подобном месте.
В комнате стоял запах сырости, пол и кровати скрипели. Матрас был набит соломой, которая за годы превратилась в труху, и стал похож на тряпку. Постельного белья и вовсе не оказалось. Но на двух больших и окнах висели пусть и выцветавшие, но стираные занавески. Пол тоже отличался от коридора чистотой, хотя босиком по необработанному дереву не походишь. У дальней стены, между двумя кроватями, стоял стол с двумя стульями.
Стилвиона уснула быстро, а принц долго ворочался в попытке заснуть и вскоре бросил это бесполезное занятие. Его всю дорогу мучило любопытство, а сейчас, находясь в гостинице, он мог позволить себе без страха достать украденный фолиант. С благоговейным трепетом принц положил тяжелую книгу на деревянный столик, зажег масляную лампу и открыл первую страницу.