Когда принц, наконец, уснул, он увидел человека. Долго в него вглядывался, и не мог понять, где мог раньше с ним встречаться. Это женщина, с круглыми бедрами, тонкой талией, с волосами до пояса...
– Нет! – вскрикнул принц, поняв, кого видит.
– Да! – ответила женщина. На силуэте появились краски. Черные волосы, смуглое лицо, карие грустные глаза, пухлые губы. Даме, на вид, лет сорок. – Я обещала, Лифиас. Я тебе обещала. Только попробуй.
– Ты... – произнес Лифиас и потянул к ней руки. Но женщина стала серебряной пылью. Руки пытались поймать ее, остановить, задержать. – Стой! Куда ты?!
Но никто не ответил. Вместо этого принц увидел себя в собственной комнате во дворце. В окно светило солнце, и принц поспешил сдвинуть шторы.
– Лифиас! – послышался обеспокоенный голос Стилвионы.
Принц повернулся, но никого не увидел.
– Лифиас! – раздалось снова. Дверь шумно раскрылась, на пороге стояла подруга с взволнованным лицом. – Лифиас, вставай!
Принц неохотно раскрыл глаза. Встревоженная девушка трясла его за плечи.
– Лифиас! Почему ты кричал?
Глава 17
Подмога опоздала.
Девочка кричала. Ее нога висела на мышечных волокнах. Простое платьишко пропиталось кровью. Мать билась в истерике.
Азвальд оторвал капюшон плаща и перетянул ногу. Это все, чем он может сейчас помочь. Девочке еще повезло – она выжила. А кругом лежали изуродованные тела. Между ними шагали жители деревни, они вглядывались в лица каждого, надеясь не увидеть родственника. А если родственника находили, то начинали рыдать, молиться Светлому Богу.
– Вот он, ужас Великой Войны... – сказал Лирриан.
Но Азвальд, казалось, не слышал. Он бледнел, искал среди трупов живых людей. Искал пульс, дыхание, но каждый раз разочаровывался.
Руки Азвальда по локоть испачкались в крови. Он пнул мертвую нечисть, из-под которой торчала человеческая рука. Но монстр оказался слишком тяжел, чтобы высвободить человека. Тогда Лирриан присоединился, и вместе друзья смогли отодвинуть чудовище.
Под ним оказался молодой мужчина. Его одежда в крови, на животе пульсирует рана. Азвальд зажал кулаком артерию. Пришлось приложить немало сил, чтобы временно остановить кровь.
– Не удержу... – тихо проговорил Азвальд.
Человек что-то булькнул.
У самого Азвальда от напряжения вздулись вены на руках.
Умирающий медленно опустил голову на бок, последний раз выдохнул и больше не вдыхал.
Азвальд убрал кулак с раны.
– Вот дерьмо... – сказал он, вытирая окровавленные руки о серый плащ.
– Не было и смысла бороться, – заметил Лирриан. – Он бы все равно умер.
– Если человек жив, если есть хотя бы один шанс на миллион, что он будет жить, нужно сделать все, что в твоих силах. Так учил меня отец.
Азвальд сел на скамью. Он не смотрел на людей, старался не слышать крики. Его взгляд опустился к ладоням, раскрытым на коленях. На этих ладонях чужая кровь.
– Ты всегда так относился к смерти? – спросил Лирриан.
– С Великой Войны. Я тогда был ребенком, но достаточно взрослым, чтобы все понимать.
– Ну что? – послышался знакомый голос. Рядом с ними стоял Нуртальф. Его одежда тоже окровавлена, но, судя по настроению, это тоже не его кровь.
– Чего тебе? – спросил Лирриан.
– Нам еще повезло. Я уже разного навидался, пока ехал сюда. Если бы не ополчение, живых бы не осталось. Последний городок, что я покидал, я оставил мертвым. Признаюсь честно, я сбежал, не в силах бороться в одиночку с полчищем нечисти. Хотя, возможно, это мне от страха показалось, что их так много. Будь их поистине столько, я бы не смог убежать. Хотя мирные жители ведь не смогли... Должно быть, я просто везунчик...
– Ты когда-нибудь молчишь? – рыкнул Лирриан.
– Как грубо, Змей! Где ваши манеры! Вот моя дочь...
– Нам нет дела до твоей дочери, – сказал Азвальд. – Не тебе учить нас манерам. И я не собираюсь следовать за тобой.
– Так я и не спрашиваю! Я просто возьму за руку и отведу! Вот как принца Лифиаса когда-то. Он же был еще совсем мальчишкой! Ах, эти безмятежные времена, полные надежд! А знаете ли вы, какие надежды его величество посвятил ему? Вот я расскажу! Мне мой брат говорил, а вам известно, он близок к главе Совета, а глава Совета есть правая рука его величества. Так вот, о чем я говорил? С головы вылетело!