Воздух, кончался в легких. Ноги стали ватными, одежда липла к влажной коже. Но Лифиас из последних сил волочился, переставлял ноги, шаг за шагом, подальше от цели, назад, в свет, в тепло и уют. Последний шаг. Непослушные ноги подогнулись. Принц упал на колени. Капля пота упала на сухую треснутую землю. Нет, нельзя сдаваться. Надо встать, поднять обмякшее слабое тело, передвигать непослушные ноги туда, где люди живы, они смеются, улыбаются, растят детей. Туда, где живая почва порождает сочную траву.
Но тело отказывалось слушаться. Лифиас сжал мертвый песок в руке. Он стоял на четвереньках и попытался ползти.
Нужно вернуться к свету.
Он полз, не чувствуя тела, пока окончательно не упал лицом в землю.
Холодный крупный песок забился в ноздри. Принц вдохнул что было мочи, пытаясь скорее покончить с этим кошмаром. Легкие разрывало.
Лифиас закрыл глаза.
Тишина. Не спокойная, умиротворяющая тишина библиотеки, а тишина могилы, к которой не проникает звук из-за толщи земли над гробом. Лифиас чувствовал себя в нем. Сверху и снизу, слева и справа, вокруг сковывающие стены. Они не пропустят свет, а если их разрушить, то погрязнешь в земле. И тогда не сможешь пошевелить и пальцем, никакого движения. Остается только замереть и слиться с окружающим миром.
Когда Лифиас уже почувствовал, что земля давит на сомкнутые веки, поспешил открыть глаза. Ему казалось, что он поспешил. На самом деле это было похоже на ленивое пробуждение человека, который спал всего четыре часа, но долг заставлял его вставать.
Вокруг темнота. Воздух пыльный и застоялый, будто Лифиас находился в давно покинутом каменном доме, что потихоньку, песчинка за песчинкой, распадался, как безвозвратно разлагается трупик крысы. Принц сел и на ощупь определил, что находится в узком помещении. С трех сторон от него стены, выложенные из широких камней. Вместо четвертой стены толстые прутья решетки. Вот он и заперт, это его гроб.
Глаза медленно привыкали к темноте.
Держась одной рукой за прут, другой за выступающий камень стены, он поднялся. Но теперь не мог бежать. Крик мученика сорвался из легких. Лифиас дергал прутья, пытаясь сорвать их, ломился, накладывался всем телом на холодную сталь, не обращая внимания на боль. Он пытался локтями выбить камни, в надежде, что лучик солнца проникнет в его темницу.
И, когда глаза окончательно привыкли к темноте, а руки опустились, послышались неторопливые шаги. Вот оно, спасение!
От стены отразился свет факела. После тьмы он жег глаза, но Лифиас не закрывал их. Он наслаждался этим. Перед ним остановился пожилой мужчина. Перед глазами мельтешили темные пятна.
Старик затушил факел. Лифиас узнал его.
– Роук?! Старик! – тьма, казалось, отступила. Знакомое лицо – вот в чем нуждался принц в этом темном месте.
– Ваше высочество, – старик поклонился. – Рад, весьма рад.
– Вытащи меня, Роук!
– Вытащить? Да, ваше высочество. Все что угодно, темный принц.
Старик вынул с кармана ключницу.
Сейчас, когда рядом появилось знакомое лицо, здравомыслие потихоньку возвращалось к Лифиасу.
Что может старый трактирщик и продавец магических артефактов делать в таком месте? Откуда у него ключ от темницы?
Замок щелкнул.
Роук не выглядел дружелюбно. И что сам принц о нем знал? Он покрывал все эти годы человека, который придумывал другим разные истории своей жизни.
Морщинистая, старая рука до боли сжала запястье Лифиаса.
Правдива ли та история, что Роук рассказал принцу при знакомстве? Нет. Лифиас всегда об этом догадывался, но значения не придавал.
Старик повел принца вверх по закрученным спиралью ступеням.
Роук всегда вел себя осторожно. Он скрывал правду от всех и про всех. Поэтому ему и доверяли.
Мимо принца и старика мелькали узкие окошки.
Лифиас понял, что они находятся в башне. И сейчас, по неизвестной ему причине, они поднимались, а не спускались.
– Я должен отблагодарить вас, темный принц. За книгу.
Книгу обещали передать одному человеку в столицу.
– Я понял... – лицо Лифиаса исказил ужас. – Ты...