– И как ты оказалась в их компании? – спросил я, когда моя подруга наконец-то дала мне вставить слово.
–Ну, в то время мне было не с кем тусоваться, так что я всюду ходила за Максом и как-то оказалась в компании его друзей.
– А Макса-то ты откуда знаешь?
– О, а ты не в курсе? Он мой брат. Мы двойняшки.
– Серьезно? Никогда бы не подумал. – Ева пожала плечами.
– Мы не слишком похожи, никто не верит, что мы родственники.
–А Икар тебе тоже не нравится?
– Нет, он отличный парень. Мой лучший друг. Даже, наверное, мой единственный друг, если так подумать. Иногда он, конечно, ведет себя, как полный придурок, но большую часть времени он – душка. Знаешь, он первый парень на моей памяти, который понимает концепцию феминизма. То есть, он вообще никогда не смеялся над идеями, которые я поддерживаю. А еще он не гомофоб.
– Правда?
– Да. Я только ему рассказала, что бисексуальна. Он воспринял это очень спокойно и сказал, что это ничего не изменит.
– Икар хороший друг.
– Просто прекрасный. Я бы хотела, чтобы ты узнал его поближе, вы точно подружитесь.
– Ну, я ведь сегодня был у него дома и, знаешь, он вроде как был рад меня видеть. Думаю, я ему нравлюсь.
– Ну ты ведь такой сладкий пирожочек, Мар! Конечно, ты ему нравишься!
– Наверное. Он мне тоже нравится.
Разговор сошел на «нет». Ева уставилась в свой телефон, а я опустил глаза в землю и снова мысли куда-то потащили меня, в мир тревог и подвохов. Мы ехали на пляж, а значит придется купаться, а значит… Я знал, что Ева не из тех людей, кто станет смеяться надо мной или осуждать, когда заметит мои ляшки, украшенные полосочками бледных шрамов – напоминаниями о прошлом, в котором каждое утро было похоже на пытку. Шрамы меня не беспокоили совсем, ведь нет ничего постыдного в том, чтобы открыто говорить о своем ментальном состоянии. Да, бывали тяжелые дни, недели, месяцы, но я всё еще здесь и раны мои заживают, значит, я, более-менее, в порядке. Это уже повод для гордости.
Вскоре Икар наконец-то приехал. Мы погрузили вещи в багажник, уселись в машину и поехали, слушая громкую музыку, прямо в колонках, и периодически открывая окна, чтобы покурить. Я смотрел на проносящиеся мимо пейзажи, слушал знакомые песни и не мог перестать улыбаться, думая о том, что сижу сейчас с двумя такими хорошими людьми, которых мне посчастливилось встретить. Знаете это щемящее чувство нежности, когда ты находишься так близко к заполняющему тебя счастью? Это, когда чувствуешь себя псом в машине и еле сдерживаешься, чтобы не высунуть голову в окно, пытаясь поймать ветер зубами. А впрочем… Я открываю окно до конца и вылезаю наружу.
– Мар! – сквозь смех кричит Икар. – Ты что делаешь?
Я не отвечаю, зажмуриваясь от солнца и ветра, просто чувствую, как легко и светло на душе.
Через полчаса мы уже были на пляже. Вообще-то, это трудно назвать пляжем, так, песок и грязная речка. Я сразу же выскочил наружу, по пути сбрасывая с ног кеды, подбежал к воде и стоял так босиком на теплом мокром песке, смотрел, как солнце медленно исчезает за горизонтом, пока Ева стелила плед, а Икар вытаскивал из багажника своей машины стеклянные бутылки, совсем не похожие на колу.
– Разве мы собирались пить? – спросил я, услышав позади звон.
– Лично я – нет, водитель должен быть трезвым. Но вы двое просто обязаны. Если, конечно, у тебя нет каких-то проблем со здоровьем или твердых убеждений на этот счет. Я не хочу тебя принуждать, – забота Икара ужасно меня умилила, и я обернулся, чтобы улыбнуться ему. Он как раз закончил с разгрузкой и шел ко мне.
– Нет, все в порядке. Я с радостью выпью чего-нибудь. Алкоголь помогает мне расслабиться.
– Расслабиться? Значит сейчас тебя что-то напрягает? – Икар подошел совсем близко, его плечо почти касалось моего. Он достал из кармана пачку Мальборо и предложил мне. Я взял одну. Мы прикурили.
– Не конкретно сейчас, но вообще – да. Этот город такой маленький, я очень давно здесь не был. С тех пор, как я переехал, моя жизнь стала более открытой. Понимаешь? А здесь все знакомые, плюс моя мама, мне сложно не оглядываться постоянно и не думать, что за мной следят.
–Но здесь точно никого нет кроме нас, не переживай. Можешь пить, курить, ругаться матом и быть настолько плохим, насколько тебе вздумается, – он улыбнулся, похлопав меня по плечу. Я засмеялся.
– Это круто.
– Так что у вас с Евой? – вдруг спросил он.
– О чем ты?
– Ну, она вроде как говорила, еще в первый день, когда ты приехал, что запала на тебя. А потом растрепала, что вы целовались и всё в таком духе, она вообще в таких делах жуткое трепло. В основном она говорит, какой ты классный, но это я и сам вижу, а вот всё остальное…