– Я думаю, поход на его концерт будет хорошей платой за услуги модели, ты как считаешь? – с хитрыми нотками в голосе спрашивает Кирилл, и я не вижу, а скорее ощущаю, что он смотрит на меня выжидающе.
– Я думаю так же, – киваю, – но не в этот раз.
– Почему?
– Катька со мной не пойдёт – занята. Больше никто не согласится – не слушают.
Кирилл останавливается. Я замедляю шаг, но он хватает меня за плечо, заставляя обернуться.
– В наших отношениях снова похолодание: ты даже не вспомнила обо мне.
– С тобой я не пойду.
– Почему?
– Ну…
А что мне ответить? Что я всё ещё не могу снять с него ярлык «плохого мальчика», что до сих пор, в самой глубине души, побаиваюсь из-за тату? Я не хочу его обижать. Это мои заморочки, от которых давно пора избавиться.
Вдруг перед глазами возникло лицо «моего» баристы и осознание того, что с ним я бы на концерт пошла.
– Я жду, – спокойно замечает Кирилл, когда молчание затягивается.
– Знаю я эти походы на концерты, – уклончиво отвечаю я, глядя куда-то вбок. – Закончится поздно и…
Кирилл смеётся, заставляя меня замолчать. Хочется сменить тему. Снова кажется, что любое слово или выставит меня глупой, или обидит его.
– Ну конечно, поздно. Я, конечно, собрался тебя соблазнить. Я даже решил потратиться на билеты.
Он смеётся, я не смеюсь. Снова не могу понять, шутит ли он.
– Обиделась? – Кирилл приобнимает меня за плечи, примирительно улыбается. – Я же несерьезно. Я тебя и пальцем не трону.
– Я не сомневаюсь, – вру, но становится легче оттого, что он всё понял.
Мы идём молча. Остаётся совсем немного до моего подъезда. Вспоминаю, что не зашла сегодня в кофейню, не написала отрывок нового рассказа и не зашла в библиотеку, чтобы сдать так и не дочитанные книги – Кирилл испортил все планы. Ну и ладно…
– Подумай насчёт набережной и концерта, – просит Кирилл, останавливаясь.
– Обязательно, – ищу ключи в сумке, соображая, нужно ли пригласить его в гости. Вроде бы нужно, хотя бы ради приличия, но что делать? У меня и в холодильнике-то, наверное, пусто. Как же всё глупо…
– Да, очень оптимистичные интонации, – усмехается Кирилл, и как раз в тот момент, когда я бросаю на него быстрый взгляд, достает телефон и его лицо мгновенно меняется. – Мне нужно бежать, до завтра. Имей в виду: я всегда добиваюсь, чего хочу. Так что выбирай одежду, в котрой будешь орать песни через две недели.
В кофейне сегодня «солд аут», приходится ютиться в уголке за двухместным столиком. Мне места много не нужно, но всегда есть страх, что кто-то попросит сесть на свободный стул. Тогда писать я не смогу, а мне очень хочется поскорее закончить рассказ. Не знаю почему, но работать при других не могу, даже понимая, что никто мои записи не читает. Кирилл обижается, говорит, что я слишком большого мнения о своих работах. Но сразу извиняется, повторяя «самые ранимые люди – поэты и женщины. Когда это один человек – можно вешаться, но тебя я готов терпеть».
Сегодня смена не «моего» баристы. Не то чтобы мне сильно хотелось его увидеть, но по пути в кофейню я представляла, как мы перекинемся парой слов, как он улыбнется и предложит мне ещё одну чашку кофе «за счёт заведения». Возможно, я рассказала бы ему о концерте. «Сходи, развейся. По моим наблюдениям ты только учишься и пьёшь кофе», – он ответил бы что-то из этой серии. Говорить с ним о моих страхах я бы не стала, но… А догадался бы он?
В помещение порывами влетает прохладный воздух. В нём отчётливый запах пыли и приближающегося дождя. За то время, что я сижу, уткнувшись в тетрадь, погода поменялась. Солнце оделось в стеганое одеяло из туч и. кажется, уснуло, приглушив своё сияние. Прозрачно голубое небо посерело, кое-где темнели сине-фиолетовые жилки.
– Так и знал, что ты здесь, – напротив садится Кирилл, встряхивает головой, как будто уже прошелся под дождём. – Давно сидишь?
– С часа.
– Два часа?
– Наверное… Я не знаю.
Он качает головой, наклоняет к себе мою кружку, заглядывает с преувеличенным интересом.
– Какая по счёту?
– Вторая.
– Ела что-нибудь? – но ответа не ждёт, пододвигает к себе пустую тарелочку. – Сейчас я приду.
Кирилл относит посуду, долго стоит в очереди у витрины. Блюдо дня – кофе с собой. Странно: было жарко и в кофейне не оставалось свободных мест, а тут собирается дождь и все торопятся домой. Не логичнее переждать здесь непогоду?
«А люди все шли, и шли, и шли. Они косились на него, как будто подозревали в чём-то. Он был спокоен. На самом деле никто ничего не знает, и не узнает никогда. Проговориться могла только она, но только не теперь.