Желанной.
Любимой.
Его язык. Он, вероятно, заколдован. Он чувственный. Извивающийся. Дающий. Любящий.
Я хватаю его шею, ворот его рубашки. Его руки блуждают по моей спине и ниже моей груди. Его большие пальцы гладят мою шею. Его руки обнимают меня, а длинные пальцы зарываются в волосы. Его ладони оказываются под моей задницей и без усилий поднимают меня. Мои ноги обвивают его торс, а плечи прижимаются к нему ближе, если это вообще возможно. Он немного отклоняется, его рот слегка касается моего.
– Черт, Кристина. Я знал, что мне будет так хорошо.
Я должна ответить. Если бы я только могла говорить.
– Да, – шепчу я.
Эти чертовы белые зубы закусывают губу, и затем его прекрасное лицо медленно расплывается в улыбке.
– Знал, что уговорю тебя.
Глава 20
Энди
– Хватит ходить кругами, пап! Это раздражает, – ворчит Рик.
Я уставился на своего милого сына.
– Не могу остановиться. Должно же быть уже пять часов?
– Ещё два часа.
Он даже не соизволил оторваться от экрана своего телефона, когда говорил мне это. Я шлепаюсь на диван, тяжело вздыхая и нервно дергаясь. Его голова падает на спинку стула, на котором он сидит.
– Боже, пап!
– Ты сказал перестать наворачивать круги, и я это делал!
– Это не лучше!
Аидан входит в комнату с огромной тарелкой мороженого, моментально отвлекая Рика. Он облизывает губы и кивает на тарелку.
– Дай мне немного.
Аидан кривит губы и прижимает тарелку к груди.
– Фу! Возьми себе сам.
– Я хочу просто немного куснуть.
– А я не хочу твои слюни на моей тарелке.
– У меня не текут слюни.
– Да. Текут.
– Нет.
– А Кисли ДеМарко говорила обратное, – говорит он припеваючи.
– Заткнись, Аидан.
– Папа говорит, что нам нельзя говорить другу другу заткнуться.
– Я и не говорил. Я сказал заткнись.
– Неважно. Это то же самое, только быстро.
Мои глаза скачут между сыновьями. Подростки могут жить отдельно на другой планете, настолько они странные.
– Кроме того, Кисли не говорила, что ты врёшь.
– Отлично, если это помогает тебе спать по ночам.
Аидан двигается и садится ближе к Рику, который все ещё полулежит на стуле с одной ногой на подлокотнике, как будто ему всё равно.
Это враньё. И они оба знают это.
Аидан продолжает допекать его.
– Да. Она сказала, что ты не имел понятия, что делаешь. И ей пришлось вытирать слюну со своего лица там, где ты атаковал её как лабрадор.
– Смотрю, ты горд собой.
Аидан смеётся. Качает головой и уставляется в свой телефон, поедая мороженое.
– Нет.
– Аидан. Достаточно, – влезаю я.
– Да, Аидан. Достаточно, – подчёркивает Рик.
Он опускает телефон и они сужают глаза, глядя друг на друга, и я понимаю, что они собираются попробовать какой-нибудь приём из реслинга, которому они научились за этот год. Но только это будет больше похоже на ММА.
– Ребят, – предупреждаю я, когда Рик встает.
– Возьми свои слова назад. Я знаю, что ты врёшь.
– Да? И почему бы это, Рик? Зачем кому-то врать о таком?
И тогда он срывается.
Выше моих сил понять, почему Аидан или Рик пытаются врать своему близнецу, но Аидан однозначно хотел достать Рика, когда сказал, что он и Кисли целовались после кино в тот вечер, когда мы вернулись домой. Или… он просто накрутил всё это. В любом случае. Рик вернулся домой с огромной улыбкой. Похожей на ту, которая была у меня на лице с тех пор, как мы вернулись два дня назад.
– Просто забей, Аидан, ладно?
– Почему я должен? Ты знаешь, что он не стал бы.
– Хорошо! Я не целовался с ней, ясно? Но я поцеловал её. Почти в губы.
– Ха! Я знал!
– Почти? – спрашиваю я, и мне не нравится этот вопрос, но любопытство распирает.