Мстиша поёрзала на месте, не сводя с Хорта взгляда. Тот откашлялся и продолжил, кажется, принуждая себя посмотреть девушке в глаза:
— Княжич Ратмир предлагает тебе отозвать помолвку. При этом, — поспешил добавить Хорт, видя изумлённое замешательство Мстиславы, — князь Любомир не отказывается от своего обещания поддержать Медынь перед вражеской угрозой. Княжич лишь предлагает не скреплять военный союз столь противным тебе браком.
Мстиша была так сильно поражена услышанным, что не могла подобрать нужных слов. Она ждала чего угодно, — упрёков, мести, злобы — но не благородства. Мстислава успела не только смириться с навязанным замужеством. После произошедшего с Нелюбом она ждала его. Предвкушала. И теперь Ратмир просто сдавался?
Малодушный трус! Мстиша настолько оскорбила оборотня, что он испугался сам сказать ей о своём решении, прислав вместо себя слугу?
Она хотела усмехнуться лишь в душе, но судя по застывшему лицу Хорта, сделала это вслух.
Нет уж. Нынче ей не привыкать быть отвергнутой. Коли желает разорвать сговор, пусть найдёт в себе смелость отказать, глядя в очи.
Княжна поднялась.
— Отведи меня к жениху, Хорт Хотеславич.
Губы воеводы приоткрылись, словно он желал возразить, но что-то в Мстишиных глазах заставило его передумать.
— Я доложу ему, — сдаваясь, поклонился Хорт и вышел, чтобы вскоре вернуться — бледным и взволнованным. — Прошу, княжна. Твой жених ждёт.
‿︵‿︵‿︵‿︵‿︵‿︵
Воевода привёз её в детинец скрытно, через потайной ход. Мстишу поселили в лучшие палаты, но ни князь, ни княгиня не вышли встретить невестку. Никто не знал, как вести себя с ней теперь, и Ратмир не придумал ничего лучше, чем просто отправить её восвояси.
Половицы жалобно постанывали под ногами, пока они шли по бесконечным переходам княжеского терема. Здесь по-своему приятно пахло — влажным песком и смолой— но совсем не так, как дома. Они остановились у двери, которую сторожил мрачный гридин. Узнав Хорта, он отступил в сторону, окидывая Мстишу подозрительным взором.
Коротко постучав, Хорт отворил дверь, пропуская княжну вперёд.
Перебарывая смятение, Мстислава смело вошла внутрь, заставляя себя держаться вольнее, нежели она чувствовала на самом деле. Решительные шаги тут же потонули в ворсистой медвежьей шкуре, устилавшей пол. Вопреки ожиданиям, покои оказались совсем небольшими. Стол, постель, стены, где висели охотничьи рога, сухая сосновая ветвь-присада и окно, изукрашенное цветной слюдой. Он стоял лицом к нему, сложив руки за спиной, но Мстиша не могла ошибиться.
Пусть нынче его одежда была иной, она узнала бы эту стать из тысячи. Едва не споткнувшись, Мстислава замерла. Она не заметила протянутой руки Хорта.
Княжич повернулся.
— Оставь нас, воевода, — коротко велел он Хорту, и тот, кинув быстрый тревожный взгляд на княжну, подчинился.
— Что это значит? — не своим голосом выговорила Мстиша, беспомощно озираясь по сторонам. Но в покое не было никого, кроме них двоих.
Куда только девались потёртые порты и стоптанные опорки? Нынче на нём как влитые сидели вышитая серебром свита и сафьяновые сапоги. Смоляные пряди, расчёсанные заботливой рукой, увивали голову послушными волнами, на груди блестела тяжёлая гривна.
Понимание медленно, по капле просачивалось в сознание, а вместе с ним изумление, возмущение и гнев.
Нелюб молчал, точно давая ей окончательно догадаться.
— Так Ратмир, — растерянно начала Мстиша, ненавидя свой дрожащий голос, — это… — Она зажмурилась, собирая расползающиеся мысли. — Лжец! — злобно прошипела княжна и сделала два порывистых шага к зазимцу.
Стиснув руки в кулаки, она одёрнула себя в сажени от него. Нет. Мстиша не ударит Нелюба, и вовсе не потому, что он когда-то ей запретил. Она сдержит себя, потому что иначе будет только хуже, потому что от её крутого нрава случались только одни беды.
Нелюб не сдвинулся с места, глядя на княжну с разъяряющей смиренностью. Казалось, ударь его сейчас Мстислава, он так и останется стоять — непоколебимый и всепрощающий.
Мстиша в бешенстве топнула ногой и зарычала, быстро отступая в противоположную сторону.
— Как ты посмел! Как ты посмел так обойтись со мной? — закричала она в исступлении. — Я верила тебе! Я думала, ты — лучший из всех, кого я встречала! Я полюбила тебя!
Брови зазимца дрогнули, а по лицу пробежала короткая судорога, и сердце Мстиши торжествующе ёкнуло. Даже ледяную глыбу можно было пробить при должном упорстве.