— Ну, что ж, — откинулся экстрасенс хренов на спинку скамьи. — Я доволен, что не ошибся в тебе Влад. Гниль в тебе не стала распространяться. Матвей тебе рассказывал о погани?
Я кивнул.
— Я скоро уеду и, возможно, мы больше не увидимся. Живи так, как подсказывает тебе сердце. Прощай Влад, возьми напоследок от меня.
Падре положил на стол сверток, простился с Матвеем и покинул корчму.
— Проверка прошла успешно, — спокойно сказал Матвей. — Теперь ты можешь совершенно не опасаться церковников. Гнили в тебе нет. Я очень доволен. Да и не сомневался в тебе. Евдокия, — вдруг рявкнул он, — марш на кухню и не подслушивай. Дай Владу в себя прийти и не изводи его своим любопытством.
Незаметно, для меня незаметно, подобравшаяся Дуняша скорчила рожицу спине отца и отправилась по указанному маршруту.
— Никакого сладу с девчонкой нет, — пожаловался мне Матвей. — Будет мужу головная боль. Кстати, что у тебя с ней произошло? Лицо у тебя было очень выразительное.
Я вертел в руках сверток от падре.
— Матвей, — медленно начал я, — там, откуда я прибыл, у меня была сестра. Родная сестра и Дуняша является ее полной копией. Жесты, движения, внешность, голос, даже проблемы у Дуняши такие, какие были у моей сестры. Как это возможно? Как?
Матвей молчал, но что-то мне подсказывало, что у него есть объяснение. Хотя, я мог и ошибаться. Он тоже был удивлен. Ладно, любимый принцип. А пока не забивать себе голову. Я развернул сверток падре. Твою тещу. Нож, мой охотничий нож. Последнее мое воспоминание о Земле. Я им открываю консервы и больше ничего не помню, кроме этого сна.
— Разреши?
Я протянул нож Матвею. Что происходит? Откуда нож здесь? Сегодня явно утро намеков на мою прошлую жизнь. Теперь уже прошлую. Дуняша-Вика, этот клинок. Как он ко мне попал, знал только мой двоюродный брат. Он помог мне выбраться без особых потерь. Остальные считали его подделкой. Я не стремился их разубеждать. Зачем? По глупости, молодости и случайности я был втянут в одну историю. Когда все закончилось, на руках у меня остался этот клинок. Пока я лечился, Игорь прикрывал меня от всех знакомых и близких. Был, теперь уехал, не волнуйтесь, он вернется скоро. Обо всем происшедшем мне напоминал лишь охотничий нож, сделанный из златоустовской стали. Из аносовской стали.
— Отличная сталь, — протянул мне клинок Матвей.
Черт. У меня уже к шизочке добавилась еще и манечка. Я готов был поклясться, что Матвей этому клинку тоже не сильно удивлен. Хватит. Надо пройтись. Надо успокоиться.
— Матвей, я пройдусь. На город посмотрю.
— Давай, только подожди.
Матвей взял мой нож и скрылся на кухне. Подождем. Дуняша мне из кухни показала жестами, что как только Матвей уйдет, мне предстоит часа два непрерывного общения. У нее столько накопилось проблем, что без меня ну вообще не разобраться. Содрогнувшись, мне пока и моих хватит, я стал мысленно поторапливать Матвея. Он наверняка меня услышал. Появившись из кухни и зыркнув глазами по моментально ставшему ангельским личику Дуняши, Матвей протянул мне кожаный ремень с ножнами.
— Зачем мне это? Я и без ножа кое-что могу.
— Одень. В Белгоре без оружия даже дети не ходят. А что касается остального, ты мог быть у себя кем угодно, но в Белгоре ты щегол. Запомни это.
Веселые привычки. Но у Матвея глаз заточен. Пояс как раз по мне и нож удобно сидит в ножнах. Махнув рукой разочарованной Дуняше, я выбежал во двор. Молчун привет. Калитку на себя и вперед. Рынок ждет меня. Где еще можно прочувствовать обстановку и отвлечься, как не там?
Город был все также тих и спокоен. Не скажешь, что здесь проходит передняя линия войны с нехорошими созданиями. Красивые домики, мощеные улицы. Совершенное отсутствие неприятных запахов. Какой к черту средневековый город? Скорее, декорация на эту тему. Хотя, пятилетний карапуз, с увлечением ковыряющий кинжалом мостовую, совершенно не походил на привлеченную массовку. Дело для него было явно привычным. Да и редкие пешеходы, с любопытством разглядывающие меня, слишком привычно носили на себе острые предметы. Нет, я все понимаю. Но когда красивая девушка ласково поглаживает рукоять длинного кинжала, как-то подойти и познакомится, не очень и хочется. Понимаю, что она это делает машинально. Та же Дуняша, что вытворила от неожиданности. Чуть нэ зарэзала, да. Улица стелилась под ногами. Интересный город. Тишина и покой. То, что мне сейчас и нужно. Вот обживусь здесь, познакомлюсь с правилами и обычаями, тогда и можно будет совершать различные телодвижения. Информация — это все.
— Добрый день, красавицы, — поприветствовал я стайку девушек, стоявших на пороге двухэтажного дома.
Красотки в лучшую сторону отличались от немногочисленных представительниц своего пола, встретившихся мне на улицах. Никакого оружия. Это главное. Прелестные личики. Окрас волос, рост и интересные размеры на любой вкус. Тонкие платья хорошо обрисовывали их фигурки. Хороши, Маши, да не наши. Вот пройду еще два квартала и я…
— Постой, котик, — на мое плечо легла рука.
Что-то я совсем расслабился. Не заметить, как со спины меня догнала девушка. Дожил. Я обернулся и с интересом посмотрел на остановившую меня девчонку. Да, есть чем любоваться. Рост под метр восемьдесят с лишним, густая грива иссиня черных волос. Серые глаза. Красивое лицо и великолепная фигура, чьи размеры полностью соответствовали росту девушки.
— Вы что-то хотели?
Девушки рассмеялись. Девушки? Пока я делал осмотр изгибов и форм местной достопримечательности, остальные успели подойти. Цветник. Одна лучше другой. Любую с удовольствием поместят на обложку мужского журнала или в полном неглиже на обложку журнала для одиноких мужчин. Глаза смотрят, а руки делают.
— Котик, — обратилась ко мне брюнетка, — ты назвал нас на Вы. Это так не привычно. Ты всех девок так называешь?
Девчонки снова рассмеялись. Не понял. Это подруги красного фонаря? М-да. Тогда я китайский летчик. С такими внешними данными и на панель. Дурость. Полная дурость. Хотя, если они такие по призванию, то…
— Котик, — брюнетка приблизила свой бюст к моей груди. — Ты такой вежливый, что наверняка окажешься очень ласковым в постели. Пойдем со мной. Шалун.
— Э…, — наконец прорезался у меня голос, — ты баскетболом не занималась?
— Снимись с ручника. Нашел, что ляпнуть.
Брюнетка снова чарующе рассмеялась и прижалась своей грудью ко мне.
— Чем я только не занималась. Пойдем ко мне, я тебе покажу, что умею. Ты никогда этого не забудешь.
Точно. Такого съема себя любимого на улице, я никогда не забуду. А падре меня явно виагрой накормил. Вот стервец. Так, я мужик или самец? Чем я думаю? Хотя, ее грудь так…Все. Хватит. Да и денег в карманах нет.
— Красавица, — я погладил ее волосы, — непременно, но в следующий раз. Дела.
— Денег нет, — догадалась она, — так ничего. Ты здесь новенький, города не знаешь, — короткий смешок ее товарок, — я тебе объясню все очень подробно. К тому же, ты племянник Матвея Кожи, для тебя первый раз будет бесплатно.
Вот те раз. Уже девки знают, кто я. Это не город, это деревня.
— Лапушка, я спешу.
— Я не нравлюсь, — удивилась она, — так выбирай любую. Для тебя все, что хочешь.
И что мне делать? Через час Матвей наверняка все узнает. Оно мне надо?
— Вот, Мори, ветер страсти, — брюнетка стала представлять мне остальных, — Ната, скромница, но если ты ее растормошишь, то держись. Иса, та еще выдумщица. Проказница, Лира. Выбирай.
Я оглядел цветник. Вот положение, одна краше другой и все настойчиво себя предлагают. Мне что, убегать теперь отсюда, пока на улице меня не разложили? И мужик на углу, облаченный в кожу и железо, ухмыляется гадко.
— Отмазывайся быстрей. Потом засмеют.
— А как тебя зовут, чаровница?
— Арна.
— Арна, зайка.
Смех девчонок.
— Ты очень красива. А твои подруги не уступают тебе ни в красоте, не в женственности. Вы все великолепны и являетесь мечтой любого мужчины. Когда Вы выходите ночью на улицу, то Лайа и Тайа стыдливо прячут свой лик за облаками, не смея соперничать с Вами в очаровании и прелести. Вы восхитительны. Вы прекрасны той красотой, за обладание которой и смерть не кажется большой ценой. Я очень уважаю свою мать.