— Может не надо, Влад? — замялся Колар. — Тебе хватит трех элементалей.
— Уверен? — спросил я его.
Молчание.
А что тут можно еще сказать? Огонь — это стихия только разрушения и убийства. Он не может созидать, как другие духи стихий. Нет, Зема, Вод и Воз тоже могут убивать и разрушать, но это только половина их возможностей, а другую половину можно использовать для мирных целей. Лучшие кузнецы — это те, которые хоть немного владеют силой Земли. Керин, Дорн, Млаг, Конт и Сур все в какой-то степени являются магами этой стихии. Гномы, что с них взять? Вру, Млаг человек, но рос и воспитывался у гномов. Маги Воды — это решение проблем с продовольствием в засушливых регионах Арланда. А про погодников, они же маги Воздуха и говорить нечего. Маги Земли, Воды и Воздуха могут еще делать кучу других дел, чем те, которые я перечислил. А маги Огня могут только убивать и уничтожать. Если бы у огневиков не было стабильно слабой защиты, то другие стихийники мало что могли бы им противопоставить. Поэтому и стиль боя у магов Огня всегда одинаков. Надо ударить первым и ты имеешь очень хорошие шансы выиграть. Солар Корийский создатель трактата «Сила первого удара» был Повелителем Огня. Он не проиграл ни одного боя в своей жизни. А если взять недавнюю бойню гоблов под стенами замка. Ог прикончил треть уродов. Треть! Причем, дух Огня не просто их убивал, он их сжигал и на месте его работы был только пепел. А если бы Ог не заморачивался до пепла, а просто убивал, то какой бы был его счет? Я не могу не освоить такое великолепное оружие первого удара.
— Влад, — нарушил молчание проф. — Я все понимаю. Давай сделаем так. Ты уезжаешь и занимаешься своими делами, а Ога ты освоишь потом. Освоишь со временем.
— Колар, — вздохнул я. — Я сам не знаю, сколько времени у меня займет моя прогулка. Это раз. Мне нужно все мое оружие. Это два. Мне осталось восемь с чем-то месяцев до следующего удара сволочи. Ог слишком хорошее оружие, чтобы держать его в ножнах, когда придет время очередного вызова. Может быть, что без помощи Ога я погибну. Может быть, что умрут мои близкие. Я не смог угадать направление удара ткача в этот раз. Мне повезло, и я воспользовался лазейкой, которую он мне оставил. А если следующий раз я не смогу ее найти? Проф, заканчивай. Ты сам понимаешь, что цепью стихий нужно овладеть до конца. Ее прошлый владелец не был универсалом и не мог использовать артефакт полностью. Он опасался за свою жизнь и за цепь. Призрак потерял и то, и другое. Оно мне надо?
— Успеха и удачи, Влад. Когда будешь готов, то брось камень в дверь.
Проф сгорбился и направился к двери каземата.
— Колар, — окликнул я его. — Да не переживай ты так! Ог интеллектуал, а я не могу умереть без участия в этом деле ткача.
— Если бы я был в этом уверен, то не переживал бы так, — ответила мне спина профа.
— Проф, — остановил я его на пороге. — Договоримся так. Я остаюсь живой, а с заклинанием Дикса ты разбираешься до конца сам.
— Договорились, Влад, — тихо ответил Колар.
Он вышел из каземата и дверь за ним захлопнулась. Почти сразу же дверь, стены, пол и потолок подвала, в котором я находился, налились силой Земли. Все правильно. Против стихии Огня лучше всего защищаться Землей, особенно в подземелье. Здесь эта стихия лучше всего подходит для боя. Солар Корийский никогда не вел бой в подземельях. Для этого он был слишком умен. Ни один маг другой стихии, никогда не выиграет у равного по силе и искусству земляка бой в подземелье.
Я лег на пол, взял булыжник, который принес проф, в руку и расслабился. Так, три пятых силы в пуховик и убрать из него блок самопроизвольной подпитки энергией. Должно хватить. Три пятых — это больше, чем две пятых. Я надеюсь на это. Слезу Тайи я уже месяц как не ношу. Сделано. Ог, готов к работе?
— Влад, может не надо? — спросило меня ревущее пламя.
Надо, Ог, надо. Вот те раз и этот меня отговаривает! Хотя, Зема с Водом и Возом тоже мялись и опасались меня потерять. Ог, ты молодец. Уже сколько времени ты ощущаешь эмоции своих партнеров, сколько времени ты им завидуешь и ругаешься с ними, и тут мне предложил такое.
— Влад, я не хочу тебя потерять. Никто из нас этого не хочет. Ты добрый.
Я добрый? Ог, что с тобой?
— Ты добрый и не приказываешь нам делать то, что нам трудно сделать. Ты не мучаешь нас. Интересно, а как именно я вас не мучаю? Что вам трудно сделать?
— За две тысячи сто пятнадцать лет у нас было три хозяина, — вмешался Зема. — Первый любил стравливать нас между собой и выискивать уязвимые места у стихий. Так он совершенствовал собственное искусство. Другой занимался грабежом ценных предметов у могучих мира сего. Ему были безразличны наша боль и раны, которые мы получали, когда выполняли его приказы.