– А вот потом внучка начала шалить более серьезно. Она стала малефиком, слабеньким, но от этого ее жертвам не легче. Малефики тоже полезны, проклясть там саранчу на поле или клопов в гостинице, они полезны, но стараются не особо светиться своими навыками и умениями. Наверняка девушка изначально пользовалась помощью природных духов, это тоже колдовство, но никакой черноты в нем нет. Только Нирк, не вздумай вступать по этому поводу в пререкания с клириками или кого-то просвещать. У разумных Арланда слово "колдовство" прочно и по заслугам давно ассоциируется с чернотой. Так вот внучка однажды начала шалить в темную сторону, наверняка сначала своей злейшей подруге внешность подправила в "лучшую" сторону, потом парня приворожила, так далее и всему подобное. Только вот закончились шалости внучки кровью, причем не ее. Она что думала, на Крайсе можно вести себя так же как и в родной глухомани?
– А ее дед похоже вообще в маразм впал, если так сильно любил свою внучку, что потакал ей во всем. Единственного кого мне жалко, так это парня. Он вообще был не при делах. Единственное что я прочел в его голове так это удивление, недоумение, отчаяние и мольба о помощи. В последние мгновения своей жизни этот парень молился Ему, он ждал чуда, ждал заступничества от Него. Не дождался. Вот такая печальная история. А самое поганое, – я налил себе вина и выпил, – что я ничем не мог помочь бедолаге. Здесь не Белгор, здесь даже не одно из королевств севера Сатума, здесь Крайс. Если бы я назвал свое имя и потребовал бы провести дополнительную проверку над парнем, то никто бы меня не послушал. Парня все равно бы прикончили. Его уже приговорили, толпа жаждала зрелища и не рядовым исполнителям из ордена Слуг Создателя срывать это действо наслушавшись бреда залетного охотника. Да кто он такой? Влад Молния, так иди отсюда в свой Белгор и там геройствуй, не лезь туда, где ничего не понимаешь. Да и не хотел я рисковать своими делами ради первого встречного. Даже если бы у меня был шанс спасти его от костра, я все равно бы не открылся инквизиторам и толпе зевак. И теперь я думаю, а чего во мне было больше: первого знания или второго желания? Черт, как хреново на душе, зря я захотел посмотреть на это представление.
Молчание.
– Мэтр, – решился нарушить тишину Нирк, – но ведь всю семью проверил клирик обладающий силой Его и…
– И ничего это не значит, голая сила ничего не показывает и ничего не доказывает. Это было представление, Нирк. Да и не обладал клирик силой Создателя. Он был обычным погодником, правда, к тому же искусным иллюзионистом. Что так на меня уставился? Сейчас я тебе раскрою один небольшой, один малюсенький секретик матери церкви. Ничего серьезного в нем нет, но об этом стараются не болтать даже клирики самого высокого ранга. Ты должен осознать, Нирк, на какой уровень ты выходишь, какими играми теперь ты будешь заниматься. Осознать полностью и бесповоротно всей своей требухой. Когда у меня еще был свой замок, когда я еще был обычным вольным бароном, то однажды я прижал к стенке одного юного клирика и потребовал от него объяснений непонятностей различного рода. В числе всего остального я выжал из него один очень интересный рассказик.
– Разумных имеющих возможность овладеть силой Его рождается на Арнанде на порядок меньше чем всех потенциальных магов вместе взятых. При подозрении на эту возможность ребенка обследуют не обычные деревенские святоши, а специальная команда из городка под названием Биран расположенном в королевстве Нарина. Да, да, Нирк, из самой резиденции Наместника Создателя, вот уж точно этот человек никогда не умрет от скромности называя себя так. И если самые худшие подозрения подтверждаются, то церковь старается всеми силами заполучить будущего неофита себе. В ход идет все, но только есть одно условие, ребенок сам должен пожелать стать клириком иначе ни хрена не выйдет.
– И вот привозят мальчика или девочку в одно специализированное для воспитания такого вкусного подрастающего поколения заведение. Кстати, оно тоже находится в Биране, а там начинается обработка, то есть начинается учеба. Ученик мало того что должен осознать свою возможность овладеть силой Его, он еще должен искренне верить в себя, в свои помыслы и поступки, верить в то, что они правильны и служат во благо Его. Большая часть учеников во время обучения отсеивается и как ни странно – это в основном мальчики. Отсев тут же забирает себе орден Длани Создателя, мол не совсем получилось у вас, прохиндеи, наверняка все мысли во время полового созревания были только об этом, так на здоровье. Будете паладинами и можете сколько угодно пить вино, играть в карты и бегать по девкам в свободное от службы время. А вот за закончивших свое обучение с красным дипломом остальных послушников и послушниц начинается самая настоящая свара. Но тут опять есть своя тонкость, клирик должен сам искренне выбрать свой вариант работы на Создателя. Большая часть парней предпочитают свободу. Им на хутор не уперлись различные церковные ордена – эти организмы сразу становятся викариями и их радостно забирают себе митрополиты различных королевств с согласия ребят естественно. Большая часть девчонок становятся ауновками. Остаток частично идет дланцам, за что все их громко ненавидят, мол вы совсем охренели, у вас морда скоро треснет от жадности. Так же не остается в обиде и орден Знающих, его почему-то выбирают большинство неофитов обладающих аналитическим складом ума, знатоков остальные покупатели ненавидят еще сильнее, сливки снимают, сволочи, но ненавидят молча, кому надо ссориться с церковной службой собственной безопасности? И лишь жалкий ручеек одаренных достается инквизиции.
– А вот совсем недавно, столетий семь или восемь назад все было иначе. Остальные ордена и белое духовенство сосали лапу с завистью глядя на инквизиторов. Тогда их слава борцов с порождениями Темного была на высоте. Но шло время, у разумных память короткая и так далее. А потом случилась одна некрасивая история с обретением своего дара святой Ауной. А еще раз потом ее внучок, святой Ирдис еще больше подпортил имидж слуговикам и теперь они в свою очередь хрен грызут и бесятся, но ничего не могут поделать, почти ничего. Им нужна новая святая или святой и очередной крестовый поход за зипунами темных, только тогда они могут восстановить свою былую славу и влияние. Теперь тебе все ясно?
– Да, Мэтр. У инквизиторов просто не хватает разумных обладающих силой Его для тщательной проверки на лояльность Создателю всех подозреваемых, но они не хотят, чтобы об этом знали обычные обыватели. А тот парень, Вы уж меня извините, Мэтр, но он все равно был виноват. Наверняка, даже не зная об этом, он помогал своей сестре. Корешки ей из лесу носил, иголку подавал, когда она протыкала измазанную кровью куклу насылая очередное проклятие, многое можно предположить. Пусть он не заслуживал костра, но на каменоломни его все равно бы отправили и по заслугам. А там он через год или два наверняка бы умер.
– Ты понял меня правильно. И на будущее: ты вышел на другой уровень и поэтому не стоит называть меня на "вы".
– Благодарю, Мэтр, а почему Вы, то есть ты сказал, что стал лучше относиться к инквизиторам?
– Помнишь этот якобы свет Создателя окруживший пока еще живые тела? Так вот, погодник почти мгновенно выкачал воздух из легких старика и пацана. Он даровал им легкую смерть. Ты думаешь, что остальные принимавшие участие в казни инквизиторы не заметили этого, не знали об этом? Погодник наверняка нарушил распоряжение своего высшего руководства и остальные слуговики поддерживали его решение. А вот девушка во время того, когда погодник убивал ее родственником, от его магии испытала такую сильнейшую боль, что, по-моему, пламя костра стало для нее милосердием. Наверняка у этого мага есть свои личные счеты к темным, но он не озверел, он не стал сукой. Теперь ты понял меня?
– Да, а почему…
Ну наконец-то, я с легкой улыбкой смотрел на командира одиннадцатой группы волков Зетра, мне не особо нравятся фанатики. Мне нужны толковые, обладающие информацией, грамотные люди. Жучила, так и быть, получишь ты премию за вербовку этого кадра, но от волшебного пинка по пятой точке избавиться не надейся. Вечер наконец-то стал томным. Я так чувствую что с этим Нирком, который так напоминает мне своим характером, своей упертостью одного моего несостоявшегося темного друга Норка, мы сработаемся.