— Там даже электричества не было, представляешь? Читали при керосиновых лампах.
— Мы тоже читали при керосиновых лампах, — сказал я.
— Где?
Я рассказал про Кушку и ветер «афганец», во время которого в городе вырубалось электричество.
— Да, — уважительно заметил Сернан. — Тоже сурово. Но главное, дед Стефан и бабушка Анна часто говорили между собой по-словацки. Невольно и я учился. Говорил не очень, а вот понимал их неплохо. Только давно это было, я всё забыл.
— Это тебе только кажется, что ты забыл, — заверил я его. — Человеческий мозг помнит всё. А где словацкий, там и русский рядом. Корни-то у слов одни. Не у всех, понятно, но у многих.
— Мозг-то, может быть, и помнит, — грустно усмехнулся Сернан. — Я не помню. Так, несколько слов.
— Я помогу вспомнить. Только нужно твоё согласие.
— Как?
— Гипноз.
— Ты владеешь гипнозом?
— Владею. И весьма неплохо, смею тебя заверить.
— Даже на знаю, — засомневался американец. — Как-то это…
— Ты по-хорошему упрям, целеустремлён и, как все волевые люди, не привык терять над собой контроль, — сказал я. — Понимаю, сам такой же. Но ты и не потеряешь. Всё произойдёт во сне.
— Хм, — Юджин почесал гладко выбритый подбородок. — А что скажут на это медики?
— А зачем им знать? — подмигнул я.
[1] Харрисон Шмитт, астронавт и геолог, напарник Юджина Сернана в миссии «Аполлон-17».
Глава двадцать вторая
Как выучить русский язык и зачем нужны дублеры. Тренировка на выживание. Гроза. Снова Кушка
Юджин Сернан был чертовски дисциплинированным человеком. Как-никак, военный лётчик, да ещё и астронавт. Им без дисциплины никуда. Но он был и целеустремлённым человеком. Если достижение цели требовало небольшого нарушения дисциплины, он выбирал первое. И правильно делал, я сам такой же. Будешь следовать бесчисленным инструкциям и правилам, вообще ничего не достигнешь. Так что мы провели сеанс гипноза, не поставив об этом в известность медиков. Даже Эдику ничего не сказали, чтобы не ставить его в неловкое положение.
Сеанс дал отличные результаты, — изучение русского языка пошло у Юджина Сернана гораздо успешнее. В особенности, когда мы придумали особый способ общения: он со мной и другими нашими говорит исключительно по-русски, а мы с ним только по-английски.
Оказалось, что так гораздо проще понимать друг друга!
Заодно и язык учить [1]
Этот же принцип использовали и наши дублёры: Пётр Климук, Евгений Хрунов и Джон Янг. Последний, как и Юджин Сернан, тоже дважды летал к Луне, один раз высаживался на неё и вообще был одним из самых известных и опытных американских астронавтов.
Почему трое? Потому что первоначальный план отправить на Луну двоих изменился (так часто бывает с планами, в особенности, связанными с большими техническими сложностями). Испытания гравигенератора в реальных космических стартах и окончательные расчёты показали, что на модифицированном «Союзе» вполне возможно отправить к Луне троих.
— Тесновато, конечно, — объяснял на схеме Владимир Николаевич Челомей [2], который со своим КБ активно включился в новую лунную программу. — По-хорошему, надо бы отдельно ещё и командный модуль, отдельно от лунного. В командном летим, в лунном спускаемся. Но не успеваем. Каждый новый узел — месяцы испытаний.
— Николаев с Севастьяновым на девятом «Союзе» почти восемнадцать суток летали, — напомнил Быковский. — Правда, вдвоём, но «Союз» рассчитан на троих. Долетим, нормально всё будет. Меньше трёх суток — ерунда.
— В тесноте да не в обиде, — по-русски добавил Сернан.
По моим наблюдениям, Валерий Фёдорович Быковский был абсолютно счастлив, что его вернули в программу. Да ещё и командиром корабля! Предварительно составы экипажей выглядели так.
Основной:
1. Быковский Валерий Фёдорович, командир корабля.
2. Юджин Сернан, второй пилот и бортинженер
3. Ермолов Сергей Петрович, стажёр, пилот инопланетного космокатера.
Дублирующий:
1. Пётр Климук, командир корабля.
2. Джон Янг, второй пилот и бортинженер.
3. Евгений Хрунов, второй пилот и бортнженер.
— Всё понимаю, — сказал я Береговому, когда ознакомился со списком. — Двое наших и один американец, потому что приоритет в любом случае у нас. Опять же, ещё один человек на борту «Горного эха» лишним не будет. Кроме одного. Зачем в дублирующем экипаже тоже трое?
— Так положено, — сказал Береговой. — А если с тобой что-то случится?
— Например? Заболеть я не могу, вы знаете.
— Люди не только болеют, — сказал Георгий Тимофеевич, глядя мне в глаза.