Молчание затягивалось. Наконец его нарушил Феникс.
— Извините, может быть, сейчас не лучшее время, и мы поговорим позже. Я только подумал, что вы захотите спросить меня о чем-нибудь. — Пауза. — Грег? Вам нехорошо? Болит живот?
— Нет, — сдержанно ответил я. — Все в порядке. У меня ничего не болит.
Снова пауза. Молчание. Они как будто ждали от меня чего-то. Объяснений?
— Ну… ладно. В общем, когда рядом шершень или зараженный, то я это чувствую.
— Но как, Грег? Наши специалисты проводят самые разные тесты, берут на анализ кровь, образцы тканей, но ничего не находят.
О-хо-хо, Фениксу нужна информация. Не знаю почему, но мне стало как-то неспокойно.
— Инстинкт. Это происходит само собой. У меня начинается дрожь. Мышцы как будто скручиваются, больше я ничего не знаю.
И опять молчание. Я понимал, что Феникс переваривает информацию. И это меня тревожило. Я уже не чувствовал себя беглецом, спасающимся от охватившего мир безумия. Я чувствовал себя подопытным зверьком, лабораторной крысой, которую вот-вот разрежут на части и сунут под микроскоп.
Когда я уже решил, что ничего не скажу, Феникс задал следующий вопрос.
— Я не смогу рассказать все, но вам, наверное, хочется узнать, что это за бункер, да? И познакомиться с остальными, верно?
Он сменил тон и заговорил быстро и деловито, как гид, проводящий автобусную экскурсию.
— Бункеры, подобные этому располагаются по всей территории Соединенных Штатов. Они были построены во времена «холодной войны» на случай ядерного нападения или использования биологического оружия. Этим и обусловлена та сложная процедура дезинфекции, через которую пришлось пройти вам. Цель создания бункеров состояла в том, чтобы предоставить беженцам услуги медицинского и административного характера, обеспечить их продовольствием, топливом и тому подобным, если города окажутся уничтоженными. Задача нелегкая, но наша работа направлена на то, чтобы сохранить структуры гражданского и военного управления и попытаться, так сказать, собрать остатки человечества после того, как все уляжется.
— Я думала, что такие убежища строились только под землей, — заметила Микаэла.
— Не все. Мы замаскировались и не являлись мишенью для нанесения ракетного удара — поэтому, кстати, многие убежища и расположены в глухих местах, — так что можем пережить ядерную войну без особого ущерба.
— Феникс, давайте говорить начистоту, — вмешался я. — Когда в прошлом году началось это безумие, а шершни принялись убивать людей и сжигать целые города, что сделала ваша команда? Спряталась в бункере и закрыла двери?
— Примерно так. По штату нас должно быть здесь тридцать четыре человека. Когда началась заварушка, до места добралось двадцать. Некоторых доставили сюда на полицейском вертолете. Что творилось на дорогах! Мы пролетали над горящими городами, и я до сих пор помню запах дыма. Это был ад. Настоящий ад.
Микаэла покачала головой.
— И вы собираетесь отсиживаться здесь, пока там, в аду, не станет попрохладнее?
— Нет. — Я представил себе, как Феникс протестующе поднимает руку. — Нет, мы поддерживаем связь с правительством на всех уровнях. Разрабатываются планы, как восстановить полный контроль. Конечно, такое не делается в одну ночь, но когда придет время, именно мы будем координировать действия по наведению порядка в этом районе. А уж потом начнется длительная работа по перестройке наших городов.
- Откуда такая уверенность? — Я услышал скептические нотки в голосе Микаэлы. — Вы знаете, что там происходит? Не буду говорить о шершнях, которые практически держат под контролем всю страну или даже весь мир, но я не видела никого, кроме маленьких, разрозненных группок людей, которые живут только благодаря тому, что находят в развалинах.
— Микаэла, я не хочу представлять вам все в розовом цвете, но заверяю, что скоро правительство вернет контроль над страной.
— Да, их сотни, и мы…
— Получается, что шершни захватили все Соединенные Штаты.
— Это временное состояние.
Микаэла встала, словно только теперь представила себе полную картину, картину разрушений, гибели людей, распада и разобщения. Увидела и ужаснулась.
— Скажите, Феникс, а что с остальным миром? Какое положение в Европе, Азии, Африке?
— Грег, Микаэла, я не стану вас обманывать. В настоящее время — да, дела плохи. Инфекция распространилась по всей планете, как эпидемия гриппа.
— Боже!
— В конце концов, мы жили в мире, где все было взаимосвязано. Вы брали билет на самолет и через двадцать четыре часа могли оказаться в любой точке планеты. Представьте обычный день в аэропорту Кеннеди. В страну прибывают десятки тысяч людей. Из Китая, Японии, Индии, Аргентины, Мексики, Кении, Германии, России… Можете продолжить сами. На таможне могут обнаружить оружие или кокаин, но нельзя обнаружить то, что у людей в крови…
Пауза. Я слышал его дыхание. Оно доносилось из динамиков как шорох. Наверное, такой звук могло бы производить привидение. Тихий, нежный, как бы дрожащий и нереальный. Я поежился.
— Мы справимся. — Голос стал глуше. — Мы победим. Верьте в нас. — Феникс вздохнул и снова заговорил громко, четко и уверенно. — Итак, не хочу вас задерживать. День был тяжелый. Но прежде не могу не показать вам кое-что. Разумеется, местонахождение этого объекта засекречено, но мой босс разрешил показать нашу рекреационную зону. Смотрите сами. Так отдыхают члены нашей команды.
Экран засветился. Внизу появилась надпись: кам. Б.Рекр. Мы увидели большую, ярко освещенную комнату с каким-то растениями в горшочках и огромным телеэкраном наподобие нашего. Несколько парней среднего возраста смотрели старую комедию с Бастером Китоном, потягивая пиво из банок. В дальнем конце две молодые женщины играли в поло. Комната была обставлена удобными креслами и диванами, мужчины и женщины разговаривали, читали. Какой-то старик что-то писал, сидя за столом. Потом появился военный с папкой под мышкой и сказал что-то игравшим в поло девушкам. Они рассмеялись.
— Здесь примерно половина нашей команды, — объяснил Феникс. — Остальные либо на дежурстве, либо спят. Седой джентльмен за столом — доктор Рестлер. Прежде чем вы уйдете отсюда, он хочет сделать вам прививку.
— Прививку? От чего? — небрежно спросила Микаэла, но когда я посмотрел на нее, она многозначительно задержала взгляд. Похоже, ей что-то показалось подозрительным.
Феникс ответил столь же небрежно.
— У нас есть особенная, многоцелевая вакцина. Ее разработали специально для применения в условиях, когда вся система медицинской помощи будет разрушена в результате ядерной войны. Какой шутник назвал ее таблеткой «на утро после Армагеддона». Одна-единственная инъекция обезопасит вас от холеры, гепатита, менингита, гриппа, тифа, малярии, заражения крови и кишечных отравлений. Мы делаем ее всем, кто сюда попадает. Пару дней будут наблюдаться сонливость и легкое повышение температуры, но никаких других полочных эффектов. — Феникс не стал дожидаться наших возможных расспросов. — Ну, все, моя смена закончилась. На сон отводится шесть часов, так что мне пора.
Микаэла зевнула.
— До свидания, Феникс, спокойно ночи.
— И спасибо за то, что нашли время поговорить с нами.
— Не стоит благодарности, Грег. Приятно было поболтать. Спокойной ночи вам обоим.
— Спокойной ночи.
В комнате снова стало тихо. Микаэла пожала плечами.
— Что ж, я, пожалуй, лягу. — Она устало улыбнулась. — Уже не помню, каково это, спать в постели. Надеюсь, получится.
35
Часы показывали час ночи, когда я закрыл дверь своей комнаты. Еще пять минут ушло на то, чтобы приготовить постель. Это оказалось нетрудно. На голом матрасе лежал спальный мешок в уже знакомой вакуумной упаковке. Я оторвал уголок и получил нечто, размером и фактурой напоминающее бетонный блок. Потом эта штука наполнилась воздухом и приобрела привычные очертания и упругость. Я расстелил мешок и сбросил сандалии. На стене рядом с кроватью висел радиоприемник, больше похожий на пачку сигарет. Панель управления состояла из одной кнопки. Я нажал ее, услышал ту же возвышающую дух музыку и выключил радио.