Близкое знакомство с богами, хорошие мозги, феноменальная память и авторитет позволяли ей успешно делать и многое другое. Например, за время нашего с вождём отсутствия полностью выслать из форта лишних обитателей.
Женщины, дети, пленники, а также некоторая часть условно боеспособных мужчин, вроде калек и всё ещё не выздоровевших полностью раненых, ушли на восток безопасной дорогой.
С ними же отправили часть дымарей из тех, кто не верил в мою способность удержать форт. Удастся нам выстоять, или нет, а они ещё смогут принести какую-то пользу. Хороший кузнец — всегда хороший кузнец, а бежать ему тут просто некуда. Подобное бегство требует немалой личной храбрости, а с ней, как раз, и наблюдались изрядные проблемы.
Всё, что я мог сделать перед началом осады, я сделал. Теперь оставалось только ждать. Но сначала мне предстояло малоприятное разбирательство. Малоприятное не в последнюю очередь потому, что я и представления не имел, что мне делать в подобной ситуации.
Впрочем, её главная виновница — тоже.
— Погоди, — Вадим смотрел на меня так, будто я с размаху огрела его по голове лопатой. — Чего-чего ты сделала?
— Я же не знала, — первоначальная решимость говорить неторопливо и спокойно исчезла бесследно, едва мне стоило начать. — Я только потом всё поняла, когда он ко мне в бане подошёл! Старый же ритуал, ну кто его помнит, кроме дочерей Матери-Земли?
— Их безутешные воздыхатели, — усмехнулся Вадим. — Ты что, совсем не видела, как он по тебе переезжается? Вождь любой намёк в свою пользу трактовать готов, а ты ему такой подарок совершила! И потом, тебе не кажется, что прежде, чем говорить, что знаешь, как дать нам с Кейготом возможность общаться на расстоянии, следовало бы упомянуть, что это ваше долбаное обручение?
Кажется, я снова покраснела. Не знаю. В горле стоял комок. Не получалось даже хоть что-то сказать в ответ. Лишь сейчас я поняла, что хотя в памяти Вадима были разные женщины, он всегда находился в постели только с одной. И ни разу не делил их ни с кем даже на мужских праздниках. Даже с хорошими друзьями. Но у него же были разные женщины! Много! Я же видела!
— Ты вообще понимаешь, что если мы с ним в твоей постели окажемся, это закончится только после того, как одного из нас вперёд ногами унесут? — спросил Вадим. — И вовсе не потому, что я рос в обществе, где число законных участников брака ограничено двумя!
— Понимаю! — меня как прорвало. — Я дура, правда?
— Да вы тут все хороши, — мрачно сказал Вадим. — Только вот мятежа девятнадцатилетнего полевого командира до полного счастья мне сейчас и не хватало!
— И что нам теперь делать? — растеряно спросила я. Мечта о том, чтобы зажить не хуже нормальных женщин рассыпалась в прах. На её место пришёл страх потерять и то немногое, что у меня есть.
— Нам? — Вадим усмехнулся. — Разве что стреляться. На местных пистолях, с десяти шагов. Ну, чтобы всё честно вышло. Что у вас там легенды за братоубийство говорят? Помрём оба, ты нас похоронишь, а потом кто-нибудь песню сложит. Красивую такую, заунывную.
— Нет! — я не выдержала. — Погоди, я сама ему всё скажу! Он поймёт!
— Ага, вот прямо аж два раза, — Вадим усмехнулся. — Наверняка же решит, что злокозненный чужак обманом лишает его законного счастья. К слову, почти не ошибётся.
— Не решит, — вытолкнула я через комок в горле. — Я объясню! Он ещё молод. Без дозволения родственников и божьей воли ему нельзя!
— У меня с дозволением родственников тоже как-то не очень, — заметил Вадим. — Однако почему-то можно.
— За тебя всё боги сказали, — всхлипнула я. — Их волю не оспаривают. У отца не будет выхода. Я уже понесла детей, а значит, брак нельзя отменить!
Вадим подавился.
— Ты, — он сбился и начал заново. — Погоди. Чего там про детей?
— Задержек в месяц не бывает, — выпалила я. — У нас будут дети! Никто больше не скажет за моей спиной, что я пустобрюхая или воин с титьками!
— О-бал-деть, — по слогам произнёс Вадим. И добавил несколько слов из тех, что в нашем языке отсутствуют. Я, впрочем, их знала.
— В общем, так, — продолжил он после небольшой паузы. — Сейчас Кейгот мне позарез нужен, и его воины — тоже. Поэтому никаких упоминаний обручения и брака при нём до конца осады быть не должно. Полезет — отошьёшь. Как — сама решай, но до конца осады Кейгот должен слушаться любого моего приказа. Любого, ясно тебе?
— Ясно, — всхлипнула я.
— Очень хорошо, — Вадим порылся в карманах и протянул мне чистый лоскут. — А теперь приведи себя в порядок, сделай вид, что этого разговора не было, и отправляйся работать. У нас тут армия на подходе, и к её прибытию хорошо бы кое-что сделать.