Элис отошла от плиты и со вздохом пробормотала:
– Значит, я здесь бесполезна? Никому не нужна?
Сара усмехнулась:
– Какая же ты упертая… Конечно, ты нам нужна. Но больше всего на свете мы хотим, чтобы ты была счастлива.
– Я счастлива, – заявила Элис, но тут же добавила: – Буду… когда-нибудь.
– Думаю, твое счастье двадцать минут назад покинуло город.
Элис повернулась к стене и уперлась в нее руками, едва сдерживая порыв биться о стену головой. За спиной ее послышался вздох, а потом невестка снова положила руку ей на плечо.
– Знаешь, чего я больше всего боялась в день свадьбы? – спросила она.
– Что тебя вырвет прямо на викария?
– Нет, глупая, – хмыкнула Сара. – Тебя.
Элис порывисто обернулась.
– Меня? Но что я такого сделала?..
– Я никогда не встречала таких, как ты. Я была скромной и послушной девочкой, а ты – совсем другой.
Сара покачала головой. Ее глаза сияли.
– И я так боялась не угодить Генри, что была уверена: ты посчитаешь меня глупой. А мне так хотелось походить на тебя… Стать такой же уверенной, независимой, смелой.
Элис молча уставилась на Сару. Ее добрая милая невестка восхищалась ЕЮ?
– А теперь ты не считаешь меня уверенной и смелой?
Сара с улыбкой ответила:
– Думаю, если ты очень сильно захочешь чего-то, то добьешься своего. Это не изменилось. Вопрос лишь в том, чего же ты хочешь.
Сердце Элис гулко забилось. Она была абсолютно уверена, что сможет выжить без Саймона, но… Это было бы тоскливое существование, без радости и страсти. Без любви.
Наклонившись, она поцеловала Сару в щеку, затем схватила шаль и поспешила в ночь. Оставалось надеяться, что она успеет перехватить Саймона по дороге.
Не проехав и трех миль, он остановил лошадь. Темные холмы расстилались впереди, а огни Тревина казались маленькими тусклыми точками. Он был нигде. Между двумя мирами. Впереди – знакомая жизнь и все те роли, которые он умел играть. Позади же – совершенно иное… Та жизнь, которую он не мог себе представить. Но там была одна женщина, державшая его как якорь. Там была Элис.
При мысли о ней его охватила невыносимая тоска. И в то же время – наслаждение. Она была и тем и другим. Он проклинал ее упрямство, – но как он мог проклинать то, что любил в ней больше всего? И черт его побери, если он не такой же упертый, как она.
Вдалеке от Лондона и деревни он становился самим собой. Ничто не отвлекало. Не нужно играть никаких ролей. Он просто мужчина. Мужчина, который страстно хотел женщину.
Саймон развернул лошадь. И уже хотел ее пришпорить, когда услышал… Кто-то звал его по имени.
Элис! Она пришла за ним. Зовет его.
Он пустил лошадь в галоп, и вскоре она вынырнула из темноты – стройная тень, воплощение силы и растрепанной красоты. В следующее мгновение он спрыгнул на землю и обнял ее.
– Я повернул обратно…
– Я бежала за тобой…
Он прижал ее к груди, а она крепко обняла его.
– Не представляю жизни без тебя, Элис.
– А я – без тебя, – ответила она и заглянула ему в лицо. – Но как же сделать так, чтобы все было хорошо? Джентльмен и дробильщица. Лондон и Корнуолл. Невозможно.
Он стал ее целовать, потом пробормотал:
– Не знаю. Но это детали. Ведь мы люди неглупые.
– Да, разбираемся в молотках и мошеннических сделках, – согласилась Элис. – Так что найдем способ.
– Я люблю тебя.
– А я – тебя, – бросила она почти вызывающе.
И это было так похоже на нее, что он едва не рассмеялся.
– Что же до невозможного… – Он снова поцеловал ее, и она вернула поцелуй, крепко вцепившись в него. – Я «Немисис», а ты дробильщица, которая не желает слышать слово «нет». Для нас нет ничего невозможного.
Эпилог
Ла-Манш
1887 год
Элис стояла на носу пакетбота, с пыхтением разрезавшего неспокойные воды пролива. Многие пассажиры, одолеваемые морской болезнью, ушли в салон или в свои каюты. Корабль то и дело поднимался на волнах, но ей совсем не было плохо – она испытывала лишь радость и возбуждение.
Она прижалась к груди Саймона, когда он подошел к ней сзади. Он же стоял, упершись ладонями в поручень, словно окружив ее собой, но она не чувствовала себя в ловушке – наоборот, чувствовала себя в безопасности.
Она представляла эту сцену давным-давно, еще в Плимуте. Теперь она стала реальностью.
– Сойдем на берег через полчаса, – сообщил Саймон.
– Так скоро? – Она не скрывала разочарования. Первое плавание закончилось, едва начавшись.
Она расслышала улыбку в его голосе, когда он проговорил:
– Тебе жаль покидать это судно?
– Не очень, – ответила она, поворачиваясь в объятиях Саймона. Они были одни на палубе, так что казалось не слишком скандальным прижаться к нему покрепче. – Не жаль, потому что мы окажемся во Франции и вместе будем выполнять задания «Немисис».