Густав вместе с Глейцом и Йереваном подошли к группировке вооружённых ребят, затем первый дал команду и все вышеперечисленные ушли вслед за ним. Лёгкий ветерок заставлял развеваться длинные волосы (их носила большая часть). Вчерашним днём было куда жарче, эта духота не исчезла даже в ночном Штрульте. Кучер дал паладину напоследок немного сигар и свёрток бумаги. Карета простояла в бездействии некоторое время, после чего поехала обратно.
Теперь этой большой группе предстоит идти пешком без какой-либо помощи кучера. В период ходьбы молчание стояло самое что ни на есть мёртвое, однако Густав всё-таки разбавил обстановку:
— Ещё километр пройдём, а там уже и до лагеря рукой подать.
Оставшийся километр больше никаких слов не было, прошло менее 20 минут и герои на месте. Этот самый лагерь представлял из себя одиноко стоящий домик-хижину, но никак не лагерь. Так его называли потому что-либо проще, либо так надо и всё. Встречать их никто не стал, чисто из безопасности. Проживая здесь не всегда сможешь отличить своего от врага. Хозяином усадьбы являлся молодой Би́нго Черди́н, приходящийся Густаву близким другом и бывшим союзником, пока не был отправлен обратно домой после потери двух ног.
Дом Чердина был скромный: лишь один этаж, да и тот по размеру не больше гостиной с мелкой кухней. Окон всего 3 штуки, и на каждом стоит решётка. А снаружи хижина сделана из брёвен, крыша из соломы. Достаточно было приблизиться к хижине менее, чем на десять метров, чтобы услышать шум и гам солдат в сопровождении с плясками.
Три стука в здоровенную старую дверцу заставили балаган прекратиться.
— Бинго, мы здесь! — выкрикнул Густав.
— Неужели ты, Канас, пришёл? Открыто, заходи, родной! — донёсся пьяный голос изнутри.
Внутри за длиннющим шикарным столом сидело порядком 8 человек, каждый из которых — вояка, за исключением Бинго. Из угощений осталось немного фруктов и стаканчик воды. Под столом стояло 8 бутылок вина и все они выпиты. По центру сидит жирный бородатый парень с грязной шевелюрой до плеч и короткой бородой. Слева от него сидели: два бойца средних лет, видимо братья; один из них в зелёном мундире, другой — в синем. Их звали Гви́до (тот, что в синем) и Ква́ди. Далее сидели совсем юный малец лет 15, с короткими золотистыми волосами, старикан, который на удивление всё ещё мог дышать в силу своего возраста. Справа от толстяка расположились два пехотинца, и их командир; каждый из них мало чем друг от друга отличался в одежде, причёской только их и можно различить. У пехотинцев обоих она не слишком длинная в отличие от лысого командира. На одной из полок, что стояла подле стола, сидел безногий Чердин. Сам человек с виду опрятен, борода аккуратно брита, волосы до подбородка мытые. Бинго носит бежевую рубаху с короткими рукавами и несмотря на пьяное состояние, больше похож на человека, чем остальные.
— Кхм! Лемми, отнеси-ка меня к нашим прибывшим друзьям — обратился он к жирному в центре стола.
Лемми ели как приподнялся и закинув Бинго на плечи, как ребёнка, подошёл к паладину.
— Вижу, Густав, ты за последний месяц многовато повидал, хорошо, что я ужасы войны вряд ли ещё встречу, надеюсь, что и выстрелов я больше не услышу.
— Да-да. Не хочу это обсуждать, мы прибыли нажраться как следует, а завтра будем решать, что сделаем с этими двумя — он указал на Глейца и Фромгара.
— Ой, ой, это интересно. Хорошо, вам мы что-то отдадим. Квади, — Лемми вместе с Бинго повернулся к мужичку — что у нас осталось?
— Ээ, так мы же это, разве не выпили всё? Ик, боюсь, что им не осталось ничего.
— Идиот ты проклятый, я же говорил тебе, что надо хотя бы бутылку оставить!
— Но ведь сам выпил эту последнюю бутыль! — вмешался старик.
— Заткнись, старый ты мудила, гад, стоило тебе вообще здесь появляться? Да ты, сукин сын, кроме жратвы за счёт других ничего не хочешь и не можешь!
— Бинго, да ладно тебе. Нам главное найти, где можно подремать — засмеялся Густав.
— Гм! Хорошо, однако такого у нас не найти. Я этих планирую под ночь отправить вон отсюда, может вы поспите на веранде? Там вроде есть две кроватки.
— Чёрт с ним, поспим и там.
— Народ, через час вам лучше пойти домой, — сказал Чердин компании пьяниц — кроме тебя, Лемми. Иначе кто меня носить будет?
— Поняли мы, поняли! — ответили все хором.
В хижину затем вошли все остальные бойцы. Теперь здесь не оставалось свободного места даже чтобы посидеть. Стоял невыносимый запах пота, который напрочь поглощал приятный аромат вина. Паладин, столкнув старика с роскошного кресла, уселся и с энтузиазмом начал: