- Босс, можно подумать, что вы уже наполовину обращены в их веру.
- Вот уж нет! Мне не нравятся змеиные танцы, я ненавижу толпу и никогда не разрешу болванам указывать мне, что я должен делать по воскресеньям. Я просто возразил против твоей критики, будто Новое Откровение - «неправильная» церковь. Как литературное произведение, «Откровение» стоит выше среднего уровня, что естественно, ибо составлено оно из кусков, надерганных из других писаний. Что касается внутренней логики, то мирские правила неприменимы к священным писаниям, хотя и тут «Новое откровение» следует оценить весьма высоко: оно редко гоняется за собственным хвостом, подобно собаке. Попробуй-ка примирить Старый Завет с Новым или буддийскую доктрину с буддийским апокрифом. Что касается морали, то фостеризм есть фрейдистская этика, присыпанная сахарной пудрой для тех, кому трудно воспринимать психологию в чистом виде, хотя и сомневаюсь, что старый развратник, который написал «Откровение», - извини, который был вдохновлен свыше написать его, - это понимал. Хоть он и был недостаточно учен, но зато полностью созвучен своему времени. Он впитал в себя Zeitgeist[49] - ужас и чувство вины и безверия. Поэтому и попал со своим учением в самую точку. Ладно. Умолкни. Я хочу вздремнуть.
- А кто болтал-то?
- Как всегда, соблазн исходил от женщины. - Джубал закрыл глаза.
Прилетев домой, они нашли Какстона и Махмуда, приехавших на денек. Бен огорчился, узнав, что Джилл уехала, но ему удалось перенести удар с помощью Анни, Мириам и Доркас. Махмуд всегда делал вид, что приезжает с официальной целью - повидать Майка и доктора Харшоу, однако и он продемонстрировал силу духа, оказавшись наедине лишь с джубаловыми напитками, закусками, садом и одалисками, которые всячески его ублажали. Мириам массировала ему спину, а Доркас голову.
Джубал взглянул на Махмуда.
- Не вставайте.
- А я и не могу. Она сидит на мне. Привет, Майк!
- Привет, мой брат Стинки, доктор Махмуд.
Затем Майк так же официально поздоровался с Беном и попросил разрешения уйти.
- Беги, сынок, - сказал ему Джубал.
Анни спросила:
- Ты придешь к ленчу, Майк?
Ответил он очень серьезно:
- Анни, я не голоден, спасибо. - Повернулся и вошел в дом.
Махмуд дернулся, чуть не сбросив Мириам.
- Джубал, что тревожит вашего сына?
- Ага, - воскликнул Бен, - он выглядит так, будто у него морская болезнь.
- Пусть себе. Просто хлебнул лишку религии. - Джубал описал их утренние приключения.
Махмуд нахмурил брови.
- А разве была необходимость оставлять его наедине с Дигби? Мне это кажется, извини меня, брат, не слишком-то мудрым.
- Стинки, ему надо привыкать к общению. Вы обучали его теологии, он мне рассказывал. Можете назвать хоть какую-нибудь причину, по которой Дигби не имеет права проповедовать свои идеи? Ответьте мне как ученый, не как мусульманин.
- Могу ответить только как мусульманин, - тихо отозвался Махмуд.
- Тогда извините, я, конечно, уважаю ваши взгляды, но не разделяю их.
- Джубал, я воспользуюсь словом «мусульманин» в его точном значении, а не как сектант, которого Марьям совершенно ошибочно именует магометанином.
- Так и буду называть тебя, пока ты не научишься правильно выговаривать «Мириам». И перестань, пожалуйста, вертеться.
- Хорошо, Марьям. Ой! Женщинам вредно иметь мускулы. Джубал, в качестве ученого, я вижу в Майке вершину своей карьеры; как мусульманин же, я прежде всего ценю в нем готовность исполнить волю Божью… и я счастлив, хотя и вижу определенные трудности, ибо он пока не грокк даже, что означает английское слово «Бог». - Махмуд пожал плечами. - Равно, как в арабском слово «Аллах». Но как человек и всегда - как раб Божий, я люблю этого мальчика - нашего приемного сына и брата по воде - и не хотел бы, чтоб он попал под дурное влияние. Оставим в стороне религиозные предубеждения - этот Дигби представляется мне носителем крайне дурного влияния. А что думаете вы?