- Да нет же, милый, Майк может снять ее без следа и без всяких неприятных ощущений. Однако Патриция считает, что татуировка ей не принадлежит и что она лишь ее хранительница. Пойдем сядем. Сейчас Дон принесет обед. Я должна поесть, пока буду с тобой, иначе мне не представится случай проглотить даже крошку до завтрашнего утра. Ну скажи, что ты думаешь о наших делах? Дон говорит, что видела тебя на служении для непосвященных.
- Да.
- Ну и…
- Майк, - подбирая слова начал Бен, - мог бы даже змее всучить туфли…
- Бен, я грокк - тебя что-то беспокоит.
- Нет, - отозвался он, - я не могу назвать ничего определенного.
- Я задам тебе тот же вопрос через недельку или две. Не торопись.
- Через неделю меня тут уже не будет.
- Нужно писать твои колонки?
- Целых три. Но даже не будь их, я все равно столько пробыть не смог бы.
- А я думаю, сможешь… Колонки продиктуешь по телефону… пожалуй и о нашей церкви что-нибудь напишешь… И как раз подойдет время, когда ты грокк, что стоит остаться тут подольше.
- Не думаю.
- Требуется ожидание, чтобы грокк во всей полноте. Ты уже понял, что это не церковь?
- Что-то в этом роде мне сказала Патти.
- Тогда скажем так - это не религия. Это церковь в юридическом и нравственном смысле. Но мы не пытаемся вести людей к Богу. Тут, конечно, кроется противоречие, которое по-марсиански даже не выразишь. Мы не пытаемся спасать души, ибо души не могут погибнуть. Мы не пробуем пробуждать в людях веру, ибо то, что мы им предлагаем, - не вера, а истина. Истина, которую можно проверить. Это истина, пригодная для данного места и данного времени, истина простая, как гладильная доска, истина насущная, как хлеб, и столь практичная, что может сделать войну и голод, насилие и ненависть такими же ненужными, как… одежду в Гнезде. Но сначала нужно научиться марсианскому. Вот тут-то мы и сталкиваемся с главной проблемой - надо найти людей достаточно честных, чтобы поверить своим глазам, способных работать упорно, - это действительно трудно, - чтобы выучить язык, на котором эта истина может быть преподана. Ее нельзя высказать по-английски, точно так же, как словами нельзя изложить Пятую симфонию Бетховена. - Она улыбнулась. - Но Майк не спешит. Он проверяет тысячи людей… Отбирает очень немногих… и они, как капли, просачиваются в Гнездо, где он обучает их дальше. Когда-нибудь Майк обучит нас в такой мере, что мы сможем основать собственные гнезда, а затем… это будет как снежный ком. Только не надо торопиться. Пока мы все еще недостаточно подготовлены. Верно, дорогая?
При последних словах Джилл Бен поднял глаза и опешил, увидев склонившуюся над ним женщину с тарелкой в руках. Он узнал в ней другую жрицу - Дон… Да, кажется, ее зовут именно так. Его изумление ничуть не стало меньше оттого, что она была одета точно как Пат минус татуировка.
Дон улыбнулась.
- Вот твой ужин, брат Бен. Ты есть Бог.
- Э-э-э… Ты есть Бог. Спасибо.
Она поцеловала его, принесла тарелки для себя и Джилл, села справа от Бена и начала есть. Бен огорчился - она села так, что ему было неудобно рассматривать ее; посмотреть же было на что - все атрибуты, делающие из женщины богиню, имелись в изобилии.
- Да, - ответила Дон на последние слова Джилл, - пока еще не готовы, но ожидание даст нужный результат.
- Вот тебе пример, Бен, - продолжала Джилл, - мне пришлось сделать перерыв, чтобы поесть. А Майк не ел с позавчерашнего дня… и не станет есть, пока не выполнит всю работу. Потом-то он наестся впрок, как крокодил, чтобы зарядить себя энергией на долгое время. Кроме того, бывает, что мы с Дон все же устаем, разве не так, милочка?
- Ну конечно. Но сейчас я не устала, Джиллиан. Давай я пойду на служение, а ты побудешь тут с Беном. Дай мне тогу.
- В твоей головке все перепуталось, дорогая. Бен, она на ногах почти столько же времени, как сам Майк. Мы ведь тоже можем работать очень долго, но нам нужно есть, когда проголодаемся, а иногда необходимо и вздремнуть немножко. Что касается тоги, Дон, то в Седьмом Храме это была последняя, надо сказать Патти, чтобы она заказала гросс[69].
- Она уже заказала.
- Я могла бы догадаться. А эта мне тесновата. - Джилл сделала несколько движений торсом, повергших Бена в полное смятение. - Уж не толстеем ли мы?
- Чуть-чуть.
- Ну и хорошо, а то совсем отощали. Бен, ты заметил, что у нас с Дон одинаковые фигуры? Рост, грудь, талия, бедра, вес - абсолютно все, не говоря уж о цвете волос. Мы были уже похожи, когда встретились, а затем, с помощью Майка, превратились почти в близнецов. Даже лица стали похожими, но это потому, что одинаково думаем и заняты одним делом. Встань, дорогая, и пусть Бен сравнит нас.