- Тогда извини. Вот еще гонорарная работа. Название: «Одинок я в пути».
ХОР:
- Джубал, - с тревогой спросила Анни, - у вас расстройство желудка?
- Постоянно.
- Это тоже в архив?
- Как! Это для «Нью-Йоркера».
- Пришлют обратно.
- Еще как купят! Это столь омерзительно, что они не устоят.
- Кроме того, тут что-то не то с размером.
- Еще бы! Надо же дать редактору возможность хоть что-то исправить, иначе он будет разочарован. После того как он пописает в эти стихи, их вкус ему понравится куда больше, и он тут же купит. Моя дорогая, я научился избегать настоящей работы еще когда ты даже не родилась, так что не учи деда, как пить сырые яйца. Если хочешь, я немного повожусь с Абби, пока ты будешь перепечатывать. Эй! Самое время кормить Абигейл! Ты же сегодня вообще не «Первая». «Первая» - Доркас.
- Подождет ваша Абигейл! Доркас прилегла. Ее по утрам теперь мутит.
- Чушь! Я чувствую беременность за две недели до того, как ее можно будет определить с помощью кроличьей реакции, и тебе это прекрасно известно.
- Джубал, оставьте ее в покое… Она так боится, что опять ошиблась… и не хочет расставаться с мыслью, что на этот раз повезло. Неужто вы так мало понимаете в женщинах?
- Ммм… Ну уж, если по правде, то - мало. Ладно, не буду к ней придираться. А почему ты не принесла сюда нашего ангелочка? Тут бы ее и покормила.
- И рада, что не принесла, - чего доброго она наслушается ваших разговоров.
- Значит, я развращаю детей? Вот как!
- Она еще слишком мала, чтобы понять, когда вы серьезны, а когда шутите, босс. Да вы бы и вовсе бросили работу, принеси я ее. Забавлялись бы с ней и все.
- А разве ты знаешь лучший способ убить время?
- Джубал, я очень рада, что вы так любите мою дочку. Я сама считаю ее очаровательной. Однако теперь все время вы тратите либо на игру с Абби, либо… на нытье.
- Ну и что - нам грозит переход на пособие по безработице, что ли?
- Не в этом дело! Если вы не выдаете на гора рассказы, вы духовно деградируете. Этот процесс уже достиг того уровня, когда мне, Доркас и Ларри остается одно - грызть ногти. Когда вы кричите: «Первая!» - мы вздрагиваем в надежде, но, как правило, тревога оказывается ложной.
- Раз денег хватает, чтобы оплачивать счета, так о чем беспокоиться?
- А почему беспокоитесь вы, босс?
Джубал задумался. Рассказать ей? Если у него и были какие-нибудь сомнения в том, кто именно отец Абигейл, то они давно испарились, после того как дело дошло до выбора имени. Анни колебалась между «Абигейл»[78] и «Зенобия»[79], а затем наделила ребенка обоими. Анни никогда не упоминала значения этих имен и, надо думать, не подозревала, что ему-то оно известно.
- Вам не обмануть нас, Джубал, - продолжала Анни твердо, - и Доркас, и Ларри, и я знаем, что Майк вполне способен защитить себя. А вот вы превратились в какого-то маньяка.
- В маньяка?! Я?!
- Ларри установил стереовизор в своей комнате, и мы по очереди смотрим все выпуски «Новостей», да и радио тоже слушаем, и все это не потому, что мы беспокоимся, а исключительно из-за вас. И когда имя Майка появляется в «Новостях», а это бывает частенько, мы узнаем обо всех событиях раньше, чем вам их сообщают эти дурацкие вырезки. И мне хочется, чтобы вы вообще бросили их читать.
- Откуда тебе известно про мои вырезки? Я же, черт знает, на какие предосторожности пустился, чтобы вы не пронюхали о них!
- Босс, - сказала она устало, - кто-то должен выносить мусор? Вы что же думаете, Ларри не умеет читать?
- Вот как! Это проклятый сортир работает отвратительно с тех пор, как уехал Дьюк.
- Напишите Майку, и Дьюк тут же появится.
- Ты же знаешь, этого я не сделаю! - Он с горечью подумал, что Анни, безусловно, права… а вслед за пониманием пришло невыносимое для его гордости подозрение. - Анни! Ты осталась здесь только потому, что так тебе велел Майк?