— Зачем? — удивился лорд.
— Что зачем?
— Мышь.
— А! — рассмеялась девушка («У нее такой заразительный смех!» — отметил Сайлас). — Это просто такое выражение, значит, что в холодильнике пусто.
— Емко, — одобрил лорд. — А Питер — это что?
— Сокращенное название Санкт-Петербурга. Всё, хватит вопросов, собирайтесь.
Он опять облачился в свое несколько потрепанное и загрязнившееся после всех событий одеяние, но Алёна критически его оглядела и решительно заявила:
— В таком виде вас ни в одно приличное заведение не пустят. У вас деньги есть?
— Да, немного, — смутился лорд, копаясь в карманах и протягивая смятые бумажки.
— О, да вы богач, — пересчитала она деньги. — Тут тысяч тридцать. На приличную одежду должно хватить. А остальные у вас в евро? Или на карточке?
Сайлас не понял, о чем она говорит, но на всякий случай сказал, что на карточке. При этом он проклинал себя, что забрал деньги у мужика, который спал в аэропорту. Если сумма была приличной, то, возможно, он оставил человека без средств к существованию. Но поделать уже ничего было нельзя. «А ведь совсем недавно ты не только ограбил бы этого типа, но еще думал бы, что облагодетельствовал его, оставив в живых», — с запоздалым раскаянием думал он, выходя вслед за Алёной на улицу.
Они зашли в лавку, как окрестил ее про себя Бонсайт, и купили ему жесткие синие штаны и что-то непонятное наверх. Но он безропотно все это надел и совершенно искренне сказал Алёне, что без нее ни за что бы не справился. Расплатившись, они уселись в красную машину, и Алёна отвезла его в тихое место с живой музыкой, где их достаточно прилично накормили. Потом они были еще где-то, где было шумно, душно и очень громко. Молодые люди танцевали, пили, некоторые были несколько неадекватны. Бонсайту не понравилось, ему казалось, что все это бессмысленное убивание времени, когда там, в будущем, сражаются и гибнут люди. Поздно ночью они вернулись в квартиру Алёны, и он уснул мертвым сном на диванчике, и даже вернувшийся на полюбившуюся грудь кот не смог нарушить этот сон.
Следующее утро выдалось на редкость солнечным и теплым для осени. Алёна отвезла его в городок, в котором находился фантастической красоты парк с фонтанами и дворцом. Они гуляли по дорожкам, а струи фонтанов сверкали в лучах солнца. Парк выходил к большому водному пространству и на его краю стоял небольшой дворец, который Алёна назвала «Монплезир». Она много ему рассказывала об истории этих мест и города, а Сайлас наслаждался покоем и свежим ветром с залива.
— Я хотел бы жить в таком месте, — наконец сказал он.
— Для этого вам пришлось бы перенестись на триста лет назад и стать царем, — улыбнулась Алёна.
«А вот это как раз не столь невозможно, как ты думаешь», — горько усмехнулся про себя Сайлас.
Они еще долго гуляли среди фонтанов, потом поехали в городок под названием Пушкин («Раньше он назывался Царское Село», — сказала Алёна), где катались на лодке по пруду. Они ели шашлыки на свежем воздухе и разговаривали обо всем на свете. Потом Сайлас открыл для себя мороженое и съел шесть порций, пока Алёна не испугалась за состояние его желудка после таких экспериментов.
Вернулись домой к Алёне они только вечером, уставшие и проголодавшиеся. Хозяйка быстро приготовила салат из свежих овощей и запекла курицу с лимоном. Они выпили бутылку хорошего вина, а потом полночи смотрели фильмы, которые Алёна назвала настоящей классикой кинематографа. Фильмы были дублированные на русский язык, и девушка синхронно переводила для Сайласа на английский. Его несколько отвлекало то, что он сначала слышал русский текст, а потом еще и перевод, но все равно фильмы произвели на него колоссальное впечатление. Он и не знал, что его предки способны были на такую мощную передачу мыслей и эмоций. Они смотрели «Ночи Кабирии», «Похитители велосипедов», Чаплина, «Короля Лира». Разошлись только под утро и спали до полудня. После завтрака Алёна заявила с некоторым смущением:
— Ты знаешь, мне так хорошо сегодня, что хочется делать глупости. Поехали в парк аттракционов?
— Поехали, — улыбнулся Бонсайт. Он не знал, что такое аттракционы, но ему тоже было очень хорошо.
День опять был ясным и теплым, и они, как двое обезумевших подростков, катались на каруселях, американских горках, ели всякие вредные для здоровья сласти и смеялись, как ненормальные. Поужинав в небольшом кафе на Петроградской стороне, Сайлас и его спутница вернулись к ней домой. Между ними к этому времени установилась та невидимая связь, которая делает излишними любые слова. Поэтому то, что они оказались в одной постели, было естественно и закономерно.