После отъезда Николя Маша занялась обедом, а потом — планированием. Дом они отмыли, новую кровать поставили, холодильник забили продуктами. Вода из крана текла исправно, электричество работало без перебоев. А вот вид из окна не радовал.
Маша хотела привести в порядок и участок. Допустим, сажать картошку она не будет, да и поздновато уже, но цветник разбила бы, да и пару грядок отвела б под зелень. Укроп и петрушка со своего огорода — лучше, чем крапива в полный рост.
Можно нанять Алима, он освободит землю от сорняков и вскопает ее. А за семенами и саженцами съездить куда-нибудь с Николя. Жаль, что у нее нет своей машины, да и водить она не умеет. Мимо деревеньки пару раз в сутки ходил автобус до ближайшего городка, но до остановки — километр пешком.
Да уж, забралась в глухомань!
К вечеру Маша вышла во двор, чтобы тщательнее осмотреть свои новые владения. В небольшом сарайчике обнаружились садовые инструменты и инвентарь. Позади дома — потемневшие от времени веревки для сушки белья. Чуть поодаль — курятник. Кур Маша разводить не планировала.
Она прошлась вдоль забора, высоко поднимая руки, чтобы не обжечься крапивой. Соседи справа огородились высоким забором, от соседей позади дома ее отделяли сарай и курятник. Вдоль владений Михаила тянулась сетка. Эх, посадить бы тут какие-нибудь кусты! Чтобы выросли быстро и загородили… хотя бы это…
Летний душ Маша заприметила еще вчера. Душ как душ — самодельная кабинка, черный бачок на крыше. Старье. Оказалось, сосед пользуется раритетным душем. Да и бог с ним, пользовался бы в свое удовольствие. Но почему… так?!
Мало того, что он чокнутый, он еще и эксгибиционист!
Маша не привыкла разглядывать голых мужиков. Толик стал ее первым мужчиной, Николя как бы ни в счет, тем более, без трусов он перед ней не бегал. Михаил же мылся, повернувшись к ней спиной, и какое-то время она молча облизывала взглядом мускулистую спину, широкие плечи, крепкие ягодицы и бедра.
Поперек спины шла багровая полоса. Не слишком широкая, как от удара прутом. Тут Маша и потеряла челюсть, потому что сообразила, что это она так приголубила соседа. А он как раз повернулся и замер, увидев ее.
Они пялились друг на друга, причем Маша старалась не опускать взгляд ниже пупка, а Михаил определенно пытался прожечь в ней дырку.
— Добрый вечер, соседка, — наконец произнес он насмешливым тоном. — Спинку не потрешь?
— Добрый вечер. — Маша сложила на груди руки. — Я стриптиз не заказывала.
— Так не смотри, — повел плечом Михаил. И налил на ладони гель.
— Это неприлично, — отрезала Маша. — Прикройтесь.
— А то что? — спросил Михаил.
Маша, как завороженная, наблюдала, как его ладони огладили волосатую грудь, мазнули по животу, спустились ниже. Она забыла о том, что ниже смотреть нельзя!
О-о-о… А он определенно больше, чем у Толика. Она закусила губу и отвернулась.
— Шторку хоть повесьте, — попросила она вполне миролюбиво.
Сосед фыркнул:
— Мне и так хорошо. А ты в следующий раз со стулом приходи.
— Зачем?
— Так места в партере. На стриптиз. Заметь, бесплатный.
— Да вы… да ты… — Маша разозлилась, махнула рукой и убежала в дом.
Прислонившись спиной к двери, она долго прислушивалась к бешено колотящемуся сердцу. С этим соседом она сама с ума сойдет, точно! А ей вообще вредно волноваться. Она положила руки на пока еще плоский живот.
— Бедовая у тебя мамка, малыш, — сказала она вслух. — Все приключений ищет.
Если рассуждать здраво, с соседом надо мириться. Во-первых, худой мир лучше доброй войны. Во-вторых, Николя сказал, сосед держит коз и торгует молоком. Надо бы договориться, козье молоко полезно. Опять же, у него можно покупать куриные яйца. Почему у него? Потому что так получилось, что лучше всех в деревне Маша знает соседа! А теперь… точно лучше…
Как говорит женская мудрость, путь к сердцу мужчины лежит через желудок. Звать его к себе на обед или на чай — это слишком, а вот испечь пирог и отнести… вполне приемлемо.
Маша тут же затеяла тесто по быстрому рецепту и через час нажимала кнопку звонка у калитки соседа. Войти во двор она побоялась, рядом в вольере бегала большая собака. Вот кого ей надо завести! Собаку!
Михаил вышел на крыльцо быстро. Он успел одеться — какое счастье! И выглядел вполне прилично в домашних брюках и чистой футболке. Борода причесана, волосы схвачены на затылке резинкой.
— Чего надо? — крикнул он, узнав Машу.
Разговаривать через забор не хотелось, но ей не оставили выбора.