— Кабинетного дела у меня нет, сам знаешь, могу взять учетчиком на ферму или на птичнике сыскать место. Там соберут бабы яйца, а ты в город их отвезешь. Заработок там неплохой. И место постоянное. А вот с жильем сложно. Пока нет ничего. Может, к какой-то бабке в постояльцы попросись. Тебя возьмут. Все ж мужчина, а это помощник в доме. Дорого не возьмут, знают наши доходы. Когда с жильем определишься, приходи устраиваться. Но попробуй с Юлькой договориться, если хочешь рядом с Наташкой жить. Все ж друг у друга на глазах. Может, скорее свыкнетесь, — подал руку Яшке. Тот глянул на время. Шел одиннадцатый час. Идти договариваться о жилье уже поздно, и Яшка снова свернул к Юльке.
Баба еще не легла спать. Подоила корову, кормила скотину, а тут Яшка, как сугроб на голову, снова свалился.
— Ночевать у меня? Да ты оборзел! А что я завтра в деревне услышу? Позора не оберусь!
— Мам! Неужели в ночь выкинешь на улицу? Ведь он живой человек, поимей жалость, — вступилась Наташка внезапно, и Юлька ответила зло и глухо:
— Постели ему на раскладушке в зале. Но только на одну ночь. Завтра пусть сыщет себе угол. Мне он тут не нужен.
— Давай покормим его. Ведь мужчина, как голодным спать ляжет?
— Займись им, я пока со скотиной управлюсь, — попросила Юлька.
Пока она все сделала и вернулась в дом, Яшка уже спал, свернувшись калачиком на раскладушке. А утром, еще по темну, стараясь не шуметь, чтоб никого не разбудить ненароком, ушла на дойку. Когда вернулась, Яшки уже не было.
— Пошел искать жилье! — сказала Наташка.
— Этот без угла не останется. К какой-нибудь бабе приклеится, — отозвалась Юлька, отмахнувшись равнодушно.
Яшка вернулся, когда Юлька пришла с последней дойки. Он устал и едва не валился с ног.
— Нашел что-нибудь? — спросила его Наташка.
— Нет, не повезло!
— Почему? — изумилась Юлька.
— У троих сам отказался. А четверо меня не взяли. Не захотели неудобств с постояльцем. Не держали квартирантов, не хотят себя стеснять. Вот тебе и деревня, бедно живут, — рассмеялся неожиданно и рассказал, сев напротив Юльки:
— К бабке Воробьевой притащился. Дом у нее большой, места бы хватило. Ну, кое-как впустила старуха. Сама костыль из рук ни на минуту не выпустила. И о чем она меня спрашивала, смешно вспомнить:
— А ты до женщин шибко падкий?
— Да нет, не приведу сюда, не беспокойтесь!
— Во сне сильно храпишь?
— Не знаю! Сонного себя не слышу!
— А то я троих своих мужуков с дома согнала. Ну, так храпели, что собака во дворе всю ночь не спала.
— Не беспокойтесь, на меня не обижались.
— А в постель ссышься?
— Зачем? Туалет рядом и я не ребенок.
— Мой один с мужуков ссался. Я его будила костылем. На мое счастье вскоре помер. И еще признайся, выпиваешь много?
— Не до того мне, бабуля! Я же на машине работать стану. За рулем пить нельзя.
— Значит, угощенье от тебя не жди. На што ты мне такой сдался?
— Я для вас покупать буду, специально.
— А часто ко мне приставать будешь?
— Зачем? — не понял я бабку.
— Ну, взамуж звать, в постель ко мне лезть?
— Бабуль, сколько вам лет? Я моложе ваших сыновей.
— Так на кой черт ты мне нужен, ежли не хахаль?
— Я же в постояльцы прошусь, — напомнил бабке, а она в ответ:
— Подарки и гостинцы часто носить станешь?
— Если за постой платить, причем подарки?
— Ну, так не договоримся! Не пьешь, в постель не полезешь, подарков от тебя не жди, зачем же ты мне сдался, пес шелудивый? Пшел вон, не топчи полы! Ходят тут всякие рахиты! — указала костылем на дверь, я мигом сообразил и выскочил из дома, пока бабка горбатым не сделала.
Юлька смеялась от души.
— Но Воробьева еще скромницей оказалась. А вот вторая, баба Дуня, вовсе удивила. Так и предложила напрямую:
— Коли женишься на мне, все тебе отпишу.
— А самой восьмой десяток. Она еще мечтает о путешествиях вокруг света и отдыхе на море! Вовсе завихрило бабку. Я, уходя, посоветовал ей найти хахаля из старых суворовских гвардейцев. Так она обиделась и спустила на меня собаку с цепи. Я мигом про калитку забыл, сиганул через забор и ходу. О других говорить неохота, — приуныл Яшка.
— А там что? — хохотала Юлька.
— Зашел в дом, а там такое! У тебя в сарае хоромы в сравненьи. Жуть, не то слово. Бабка с дедом живут вдвоем. Они с самого рожденья не только в бане не мылись, а и не умывались никогда. В доме ногу поставить некуда. По стенам кпопы с тараканами в чехарду играют. Мыши белым днем по столу бегают. Я оттуда бегом смылся. Вот тебе и деревенские. Зато весь стол уставлен бутылями с самогоном. И им дом дали, чтоб так засрать. А мне места нет.