— Не бойся, тут, как все говорят, гроза случается часто. Придется привыкать. Вон видишь, уже за окном светлеет, хоть на работу возвращайся. Но смысла нет. Времени мало осталось.
— Пап! Если б ты не пришел, я пошла бы тебя искать. Не знаю, где нашла б. Но без тебя домой не вернулась.
— Зайчонок мой! Не надо так за меня бояться. Я уже большой. А тебе в доме бояться нечего. Не стоит меня искать, сам приду. Ты уже большая, не надо грозы бояться. Пережди ее дома, — советовал Сашка.
— А дома одной страшно. Все грохочет, сверкает, дрожит. Кто-то в углах скребется, пищит, наверное, мыши завелись, надо кошку принести.
Самой не будет так страшно, — говорила Анюта, пытаясь сдержать дрожь.
Сашка выглянул в окно. Ливень кончился, гроза улеглась, и небо опоясала цветастая, яркая радуга.
— Анюта, посмотри на это чудо!
— А что это?
— Радуга! Ее в Сургуте не бывает.
— От чего она взялась?
— Радуга часто после грозы появляется. Как мост между землей и небом.
— Какая красивая! А можно мне ее руками потрогать. Она совсем близко.
— Нет, дочурка, радуга высоко. Видишь, всю деревню обняла. Старые бабки говорят, кто под радугой пройдет, тот счастливым и здоровым целый год проживет, — вспомнил Сашка бабкину сказку.
— А я тоже хочу счастливой стать…
— Анютка! Ты опоздала, радуга уже погасла. Жди другого раза, — успокаивал дочку.
— К нам дядя Ваня приходил. Поесть принес. Только я уже поела. Картошку почистила, сварила и с молоком навернула. Тебе оставила. Вкусно получилось. Я в другой раз еще что-нибудь придумаю. А знаешь, недавно бабушка из города звонила. Все спрашивала, где ты и как мы устроились в деревне? Я ей про все рассказала, а она почему-то плакала. Называла все дурной затеей и говорила, что будет подыскивать нам место в городе. Не знаю, почему ей деревня не нравится?
— Никуда мы отсюда не поедем, — переодевался Сашка в сухое. Едва застегнул брюки, в дом девчата влетели стайкой:
— Ну, что командир! Как прикажешь? На работу идти? Ведь целый час до конца! Что буде делать?
— Куда на работу? Пока запряжем, доедем снова разворачивай оглобли. Только вымажем- ся, как черти! Сегодня никуда. А завтра, вот на такой случай, палатку с собой прихватим. Переждем грозу на месте.
— Оно верно. Чем вот так удирать, лучше переждать. На сенокосе в стогах, в копнах от дождя прятались и ничего, все живы и здоровы остались — согласились девки.
— А зачем нам палатка? Шалаш сообразим. И легко и просто и бросить не жаль.
— Зато бабки сплетни распустят. Уж чего только не услышим о себе. Иль забыли? Бабам, едри их мать, все своя молодость мерещится. И нас по ней меряют. Помните, как на лугу, на выпасе, шалаш поставили на случай дождя. Ну, и прихватил вот так же ливень. Мы с пастухом Алешкой переждали там непогодь. А доярки обоих с говном смешали. Чего наплели, вспоминать неохота. Будто фонарь у ног держали. Все ждали, когда от пастуха рожу. Так и не дождались.
— Там вы вдвоем были. Здесь много. Всех одной веревкой не свяжешь. И Сашки на пятерых не хватит, — хохотнула Ксюшка.
— Это, как сказать! Если сытый и невымотаный, справлюсь со всеми, — рассмеялся человек шутя.
— Ловим на слове!
— Нет, Сань, ну, разве не обидно! Пастуху уже шесть десятков лет. А его ко мне приклеили. Он мне не то в отцы, в деды годится. Так обидно было! — вспомнила Ксенья.
— Да ну их ко всем чертям! Как сами со скотниками на ферме шалят, им никто не указывает!
— Да брось, они все старые!
— Ага, старые! Каждая с молодыми грехами!
— Сашок! А Иван Антонович шею нам не на-мылит за то, что час не доработали?
— За это я отвечаю…
— Он давно хочет избавиться от нас.
— Не знаю, как в других местах, но на дороге отменно справляетесь. Не знаю, как дальше пойдет, но сегодня без единого замечания управлялись.
— Саш, ну, коли рабочий день закончился, давай по рюмашке раздавим. Оно и за знакомство не вредно принять. Уж такой у нас обычай, всякое событие отмечать. Ты не суетись. У нас все с собой, — сели к столу.
— Девчата, застолье не получится.
— Почему? Рабочий день закончился. Имеем право! Сам говорил.
— Он брезгует с нами пить!
— Выделывается!
— Мы для него быдло деревенское.
— Девчата, я вообще не пью, ни по какой погоде и ни с кем. Нельзя мне! Слово дал в рот не брать!
— А этот случай исключительный!
— Нет! Не получится!
— Да ты что? Не мужик? Мы по рюмке!
— И глотка не могу! Или вам охота получить неприятность и меня опозорить? Иван Антонович увидит, всех одним коленом выкинет из хозяйства. Уберите бутылку со стола.