- Что, можно собирать манатки?
- Ну, это ты покамест подожди. Прежде послушай, что я тебе расскажу…
Люпин присел тут же, на соседнюю парту - разговор обещал быть долгим…
- Понимаешь теперь, что с тобой?
Берта всё внимательно выслушала и так же, не глядя на него, кивнула.
- Да, наверное, Дамблдор правду сказал. Так оно и есть. Да только бесполезно всё то, что вы предлагаете… Я же сразу, как почувствовала, что сила уходит, стала в Запретный лес сбегать. Бродила там часами…
- Одна?! - ужаснулся Люпин. - Там же оборотни водятся! Да ты хоть понимаешь… Нет, ты точно ненормальная! Ты себе не представляешь опасности таких прогулок. Кого только в этом лесу нет! И любая тварь может напасть и покалечить, если не хуже…
- Профессор, я в лесу выросла. Я органически не способна его бояться, - улыбнулась Берта.
- Не сравнивай. Ты в обычном лесу жила - там ни один дикий зверь тебя бы и не тронул, потому что ты ведьма. А Запретный лес - волшебный. Там в любой зверюге магии побольше, чем в тебе.
- Да сейчас вот в этой парте магии больше, чем во мне! - невесело усмехнулась Берта. - И самое обидное - силы кругом - завались! В лесу особенно. А взять-то я её не могу! - Берта стукнула кулаком по крышке парты, на которой сидела. А потом заговорила так тихо и безжизненно, что Люпину даже жутко стало: - Видно, всё слишком далеко зашло. Сил ни на что не осталось. Я уже ничего не могу. Ни отдать, ни взять. Ничего не осталось. Да и не нужно.
- Как это - не нужно? - возмутился Ремус. - Зря я тебе третий месяц долдоню, что без воли к победе ни одно предприятие удачей не заканчивалось? Поступок твой, конечно, самоубийственный, но благодаря ему мы теперь выяснили, что Запретный лес - это не вариант. Хорошо, давай вместе подумаем, чем тебе помочь.
- Да чем тут поможешь? Вот если дать вам сейчас чистый источник силы, вы не сможете напрямую её взять. Вы же волшебник. А я теперь - как вы, только своей силы у меня тоже нет…
- А ты всё же попробуй вспомнить - может, было здесь в Хогвартсе что-то такое, от чего у тебя сил прибавлялось? Может, радовало что-то?
Он вдруг услышал, как Берта фыркнула. Как же быстро меняется настроение у этой девчонки - и не уследишь!
- Нет, радовать - не радовало, - медленно, припоминая свои ощущения, заговорила Берта. - Но тот день был самым моим удачным днём здесь.
Кажется, что-то и впрямь вырисовывается! Профессор Люпин спросил, не ожидая со стороны Берты никакого подвоха:
- Когда это было?
Впервые за этот длинный вечер она посмотрела ему в лицо.
- После того, как вы меня поцеловали.
Вот так вот. Он не нашёл ничего лучшего, чем спросить:
- А ты уверена?
Берта опять фыркнула, и это уже можно было принять за смех.
- Считайте сами, - она стала загибать пальцы. - На Заклинаниях мне, наконец, удалось левитировать колоду карт. Профессор Флитвик даже поощрил Слизерин пятью баллами! На Травологии я смогла удержать лейку с помощью магии (калифорнийская крапива ближе, чем на три метра к себе не подпускает, полить её вручную невозможно!). Потом, в лаборатории у профессора Снейпа я склеила заклинанием разбитую миску и огонь под котлом увеличивала волшебной палочкой. Вечером, на дополнительных занятиях с вами я сразу справилась с тем боггартом. А вот когда дело дошло до дуэли… Ну, в общем, сами помните.
Да уж, список впечатляющий.
- Что и сказать-то тебе - не знаю… Ты уж не влюбилась ли?
Берта мотнула головой, будто муху назойливую отгоняя.
- Нет… Тут другое, - она снова смотрела на него, без всякого смущения, чуть улыбаясь. Похоже, это серьёзное обсуждение её забавляло. А вот Люпину было не до смеха. - Вы тогда будто поделиться со мной чем-то хотели. Или со мной что-то разделить. А я приняла всё, что вы хотели мне дать, - это было сказано абсолютно серьёзно, почти строго, словно о каком-то таинстве, которое касалось только их двоих.
Люпин подивился тому, как верно она описала его тогдашние ощущения. Ей-богу, будто он сам ей о них и рассказал!
- Вы знаете, профессор, - как-то очень осторожно, с трудом подбирая слова, начала Берта, - у маглов тяжело раненных, обессилевших людей подвергают процедуре переливания крови. Здоровый человек даёт свою кровь пострадавшему, и тот выживает. В тот раз вы побыли моим донором, и всё прошло удачно, - она как-то ещё больше съёжилась, но всё-таки глаз не опустила. - Помогите мне ещё раз.
Люпину показалось, что его от полного абсурда ситуации сейчас пробьёт на неудержимый смех.
- Поцеловать тебя ещё раз?
Наверное, это было слишком. Берта взгляд отвела, голову снова опустила и, может, залилась бы краской - если б умела.
- Нет, я думаю, поцелуев мне будет недостаточно, - и глянула на него с такой отчаянной наглостью, что смеяться ему сразу расхотелось. Чего ей только стоило просить его о таком - с её-то гордостью!
- Но ты же…ты же девочка ещё… - глупо, но он даже не знал, с чего начать, объясняя ей всю нелепость идеи, которая пришла ей в голову.
Берта вздохнула.
- Сэр, вы достаточно много обо мне знаете, чтобы заявить, что я давно уже не девочка…
Он невесело усмехнулся.
- Оно, может, и так, но за твоё “растление” меня выгонят с работы.
“С волчьим билетом”, - прибавил про себя Люпин. - «Если ещё в Азкабан не посадят». Мерлин, до чего всё неправильно, всё не то, не то он говорит и думает не о том…
А Берта тем временем смерила его таким странным взглядом, что он понял - лучше бы ему вообще помолчать.
- Профессор, вы всерьёз уверены, что ночь, проведённая с вами - это предмет для хвастовства и неумеренной болтовни?
- Ну, вот, ты ведь даже меня не хочешь! - великий Мерлин, да неужели это он, Ремус Люпин, сидит сейчас в полутёмном классе со своей ученицей и спокойно ведёт такие разговоры!
- Хочу. Но не в этом смысле.
- В каком же? - поинтересовался он.
Берта пожала плечами.
- Просто - в человеческом.
“И как же тебя жизнь била, если ты к оборотню за человечностью явилась!” - едва ли не вслух брякнул Люпин.
А Берта, внезапно на что-то решившись, вдруг вскочила со своей парты и встала перед Ремусом, лицом к лицу, будто на дуэль хотела его вызвать. Он тоже поднялся. Но она вместо вызова заговорила - сбивчиво, горячо:
- Я знаю, вам меня жаль. И тогда было жаль, и теперь. Ненавижу жалость… Но сейчас мне и этого хватит. Я вас прошу, я вас умоляю: помогите! Не оставляйте меня! Когда меня мучили дементором, я думала, хуже ничего нет. Есть. В Азкабане их сотни. Я там не выживу. Уж лучше умру, чем окажусь там. Да, наверное, лучше сразу умереть… В вашем мире нельзя жить без магии. Мне нужна хотя бы возможность её брать! Дайте мне такую возможность, прошу вас, умоляю!.. Никто ни о чём не узнает. Ну, хотите, я на колени встану!..
- Не смей! - и он сразу резко схватил её за плечи, совершенно не думая, притянул к себе, словно боялся, что она вырвется… - Никогда ни о чём не проси - т а к…
А Берта и не думала вырываться. Просто стояла в его объятьях, поникнув плечами, уронив руки вдоль тела, как подбитая птица - крылья… Так спокойно и привычно, как будто это было всегда.
========== Глава 6. ==========
Та ночь запомнилась Берте хмурым шелестом осеннего дождя в чёрное незашторенное окно, густой, как кисель, темнотой крохотной спальни Ремуса (теперь уже можно так его называть, правда?)…
Его странной фразой “Ночь - это моё время”, которой Берта не поняла, но это не имело никакого значения. Что-то могло значить только то, что он держит её за руку и ведёт через эту непроглядную темноту - сначала по классу, потом по невысокой лесенке к собственному кабинету, уже знакомому Берте по дополнительным занятиям. А там, в кабинете, за неприметной дверью и находилась его убогая комнатушка.
…Берте запомнился собственный невнятный шёпот и его тихий смех: “Берта, я не понимаю!” И как до неё внезапно дошло, что бессвязно лепечет она на родном языке, хотя вот уже полгода и говорила, и думала только по-английски…