Ремус шёл за ней и смотрел, не отрываясь. Оборачиваться было необязательно. Она уже хорошо знала этот его взгляд: жгущий, затягивающий, как в омут. И так же хорошо знала, что обратного пути из этого омута нет.
Ну, вот, ещё несколько шагов - вместе, а потом снова - короткое объятие, и можно трансгрессировать куда-нибудь на задний двор к мадам Розмерте. А там - сначала выйдет она, спустя минут десять - он. И разными дорогами вернутся в Хогвартс.
Ремус прав. Берте тоже до визга надоело прятаться. Когда без опаски и подойти друг к другу нельзя, даже взглядов надо остерегаться. А до каникул, когда уже всё будет можно, ещё почти целых два месяца…
А пока она пойдёт в замок самой длинной дорогой - через теплицы. И будет вспоминать сегодняшний счастливый день.
“Я принадлежу другу моему, и ко мне обращено желание его. Приди, возлюбленный мой, выйдем в поле, побудем в сёлах; поутру пойдём в виноградники, посмотрим, распустилась ли виноградная лоза, раскрылись ли почки, расцвели ли гранатовые яблоки; там я окажу ласки мои тебе. Мандрагоры уже пустили благовоние, и у дверей наших всякие превосходные плоды, новые и старые: это сберегла я для тебя, мой возлюбленный!”
Большой Город позолотили лучи заходящего солнца. А по притихшей улице просто шли двое - и какое кому дело до них?
========== Глава 11. ==========
Нет, жизнь, определённо, налаживалась! Ужасы экзаменов остались позади. Сертификат СОВ, запрятанный в аккуратную папочку, приятно грел душу. Может, не такие уж прекрасные были в нём оценки, но, по крайней мере, переэкзаменовка Берте не грозила. Заканчивался такой невероятно тяжёлый (и в той же мере счастливый) учебный год. Оставалось всего лишь пережить последнее полнолуние в Хогвартсе.
…В тот вечер всё сразу пошло наперекосяк. Начать следует с того, что Берта едва ли не впервые в жизни проспала. Проснулась только ночью (такой глубокой, что, пожалуй, это было уже утро) и обнаружила, что лежит на кровати поверх покрывала, полностью одетая. “Вот, наверное, Ремус взбесился! Решил, что я передумала насчёт нас с ним”, - была первая мысль, посетившая её ещё сонные мозги. Поплотнее задёрнула полог, прислушалась - никто не проснулся. Небольшое усилие, желание съёжиться, стать совсем незаметной - и вот вместо новоиспечённой шестикурсницы по кровати бегает крохотное восьминогое существо. “Сказать кому, что я в таком виде на свидание собираюсь - ведь не поверят”, - жаль, что пауки не умеют смеяться. Хотя заливистый хохот, оглашающий спальню в этот час, вряд ли пошёл бы на пользу её затее.
…Первое, что повергло Берту в шок, даже выбросивший её из анимагической формы - это раскрытая настежь дверь класса Защиты. Берте понадобилось время, чтобы осознать весь зловещий смысл увиденного. С безумно колотящимся сердцем она влетела в класс, мельком отметив, что он пуст и тёмен.
Задерживаться там она не стала - сразу бросилась по маленькой лесенке в кабинет. Хотя этот ежевечерний маршрут был знаком Берте до последнего камушка, она всё же умудрилась споткнуться и разбить коленку о край выщербленной ступеньки. Но Берта почти не заметила этого, потому что за приоткрытой дверью кабинета её ждало следующее потрясение.
В кабинете никого не было.
Прохладный ночной ветерок тревожно колыхал лёгкую занавеску открытого окна. На столе трепетал огонёк догорающей свечки, освещая какой-то кусок пожелтевшего пергамента. Пергамент этот отчего-то очень заинтересовал Берту. Так заинтересовал, что девушка проворонила потрясение номер три.
Она обошла стол и склонилась над пергаментом. Рем всегда был не по-гриффиндорски аккуратным и важных бумаг просто так на столе не бросал. А то, что бумага если не архиважная, но, по крайней мере, что-то значащая, Берта поняла сразу. На пергаменте был скрупулёзно вычерчен план какого-то здания. При ближайшем рассмотрении здание оказалось Хогвартсом. Но занятнее всего были движущиеся чернильные точки с подписями. Берта, как зачарованная, уставилась на карту. Нет, “ожившими” точками её было не удивить. Но человек, создавший эту вещицу, явно обладал незаурядным талантом и столь же незаурядным любопытством, потому что точки на карте показывали местонахождение тех людей, которых они обозначали.
“Альбус Дамблдор” - директорский кабинет, ясное дело.
“Миссис Норрис” - лестничный пролёт между первым и вторым этажами. Берта улыбнулась. С леди Лукрецией они частенько перемигивались, встречаясь в школьных коридорах. А как-то в воскресенье Берта получила записку, написанную неряшливым почерком Филча, - её приглашали на чай…
Ещё какое-то лихорадочное движение в районе подземелий. “Северус Снейп”. И чего он мечется, скажите, пожалуйста?..
Господи, и о чём она сейчас думает?!
Берта резко тряхнула головой, отгоняя посторонние мысли, - и вдруг замерла. Прямо у неё перед носом стоял полный до краёв бокал. Берта так и села. Это зелье она могла бы узнать даже с завязанными глазами. Волчье Противоядие.
Сердце подпрыгнуло прямо к горлу. Скверно, боже ты мой, как же скверно!
Берта снова в поисках поддержки посмотрела на карту, словно почуяв в ней свою союзницу. Напряжение чуть ослабло - точки с подписью “Ремус Люпин” на карте не было. Собственно, переполоха, которому следовало бы быть, учини вервольф кровавую расправу над кем-нибудь, не было тоже. Берта бы услышала по дороге, если бы что-то случилось…
На всякий случай проверила больничное крыло. Нет, там тоже никакого движения не наблюдалось. Слава Богу!
Но, между тем, расслабляться было рано. Где обретается в данный момент мохнатый хвостатый хозяин кабинета, по-прежнему неясно. Вот куда податься среди ночи невменяемому свирепому зверю?
Территория Хогвартса? Вернее всего. А там - Хагрид, не в добрый час - Филч, а то и некстати загулявший ученик… Плохо. Вервольфу-то всё равно, на кого нападать. А уж голодному-то… Сколько полнолуний он вегетарианцем прикидывался, а? Вот то-то…
Куда ещё этот несчастный может отправиться? Хогсмид? Совсем плохо. Народу там не в пример больше, причём народу подвыпившего, весёлого и удивительно храброго. Сколько человек может попасть на зуб оголодавшему волку, даже представить страшно.
В общем, куда ни кинь - везде клин. Засветится - узнают - поймают - допросят. А дальше что? Правильно, дети, дальше - Азкабан. И не для одного Ремуса. Директору за такое назначение тоже достанется. А у Берты к нему давний должок, между прочим…
А что, если?.. Недаром же народная мудрость гласит, что сколь волка не корми - он всё в лес смотрит. Рем, помнится, всегда любил природу…
Как бы там ни было, его необходимо найти, пока он чего-нибудь не натворил. А если уже натворил, то хотя бы попытаться разрулить ситуацию таким образом, чтобы на него никто не подумал.
Превращаться одним махом, прямо в прыжке, Берта никогда ещё не пробовала, но отчего-то не удивилась, когда ей это удалось. Некогда удивляться.
…Лунная ночь подхватила Берту в свои прохладные неласковые ладони. Отношения с высотой у Берты всегда складывались по-особому. По её собственному определению, это был страх, замешанный на жгучей любви. Берте Лихт не раз доставалось от мадам Трюк из-за вечной привычки жмуриться, поднимаясь на метле даже не очень высоко. Зато теперь, когда есть свои крылья, когда тело стало лёгким, и ночной воздух обволакивает, будто удерживая в состоянии полёта… Это ощущение невозможно сравнить ни с чем.
Берта немного покружила над замком, но, ничего интересного не обнаружив, решила времени не терять и отправиться поскорее к Запретному лесу.
Очень скоро башни Хогвартса остались далеко позади, и его редкие огни уже не освещали ей путь. Теперь оставалось полагаться только на луну, которая уже вострила лыжи к горизонту. Вот когда пожалеешь, что ты ворона, а не сова!
Берта всё летала над Запретным лесом, пытаясь хоть что-нибудь увидеть или услышать, но бесполезно. Затея её была совершенно безумной, в этом она отдавала себе отчёт. Но ей сейчас владело лихорадочное возбуждение, весёлый азарт от такой игры в прятки (или в догонялки?). А в голове отчего-то вертелась дурацкая песенка, которую Берта знала ещё со времён своей кочевой жизни в цирке: