- Я всё поняла. Сириус, выйди.
Протерев сонные глаза, Блэк уставился на Берту.
- В чём дело? Ты что врываешься с утра пораньше? Мы тут со Снейпом такую ночку провели — закачаешься! Еле угомонил его…
Берта гневно глянула на Сириуса, потом перевела взгляд на распростёртого на кровати Снейпа.
- Убери Силенцио сейчас же!
- Как скажешь… - буркнул Сириус. - Тебе-то он, небось, свои галлюцинации не транслировал. Со звуковым сопровождением. Да ты бы их и не увидела — ты же не волшебница, - спохватился Сириус. - А мы с ним оба маги, притом неслабые. Ну, есть у магов такая фенька, - пояснил он, - можем передавать друг другу собственный бред. Разновидность ментальной магии. Такое случается, если у волшебника в мозгах сбой, а следовательно — магия тоже сбоит. Потому у нас обычно с ума сходят семьями, - усмехнувшись, заключил Блэк.
- Всё верно! «Собственные мысли могут с ума свести»! - радостно воскликнула Берта. - В магии сбой… Я теперь знаю, что делать!
- Заразилась… - охнул Сириус.
- Нет, нет, всё хорошо, всё ослепительно хорошо… - зачастила Берта. - Ты только выйди, выйди, пожалуйста…
Когда, наконец, Сириус вышел, с большой тревогой оглядываясь на Берту, она смогла-таки перевести дыхание.
…Прошлое влияет на будущее. Время меняет людей. Но ничего бы этого не было, если бы человек не хранил прошлое в своей памяти. Это ведь память дает нам опыт, приносит радость и причиняет боль.
«Собственные мысли могут с ума свести». Да, мысли — и воспоминания.
Чужой магии на Снейпе не было — тут Берта ошибиться не могла. Значит, его убивала собственная. Но и сознательным заклинанием это не было — иначе Снейп уже был бы мертв.
Этот человек наверняка хранил в своей памяти массу поводов, чтобы не жить. Но, даже приведя в действие механизм самоуничтожения, он продолжал бороться за жизнь. Бороться с самим собой. А это значит…это значит, саморазрушение началось против его воли! Значит, произошло что-то, что вызвало такую реакцию магии… Но что это могло быть?
Ответ, конечно, следовало бы искать в памяти Снейпа. Но сделать это Берта не могла. Во-первых, ей просто не хватало волшебных навыков, а во-вторых, она слишком хорошо знала, чем может закончиться неумелая работа с воспоминаниями…
Зато она могла забрать ту часть его силы, которая работала на саморазрушение. Это ведь не было чужим заклятием, направленным на конкретного человека с конкретной программой действий. Нет, это всего лишь магическая сила, безусловно, привязанная к своему хозяину, но не настолько, чтобы ее нельзя было отобрать.
Берта села у постели Снейпа и закрыла глаза. Сейчас ей нужно увидеть то, что неподвластно обычным человеческим чувствам.
Медленно-медленно провела она руками вдоль тела Снейпа, не касаясь его. Снейп всё же был очень сильным магом — даже сейчас, когда уже дыхание давалось ему с трудом, магия ощущалась на нём ясно и чисто, как прикосновение к холодному остро отточенному клинку.
Берта перевела дыхание. Ещё раз… Нет, ничего… Будто лежит перед ней здоровый человек, так, вздремнул немножко… Ещё раз… Ладони, кажется, сейчас кровоточить начнут — такая сильная магия… Ну же!
Вот оно! Правую руку обожгло. Берта едва пересилила себя, чтобы не отдёрнуть её. Будто сталь затупилась, да еще и нагрели клинок, раскалили докрасна. Обычным зрением Берта, конечно, ничего не видела. Но мысленно то, что она почувствовала, показалось ей похожим на маленький пульсирующий сгусток энергии. Как же вынуть тебя? Попыталась обхватить тёмный сгусток разъедающей магии. Вышло. Местечко-то всего с ладонь. Да только долго-то в ладони не удержишь его — жжёт, будто в кислоту руку опустила.
А что, если…ну вот, как картошку печёную — с руки на руку, а? Оно, конечно, не картошка, но на небольшое расстояние отделить от тела можно…а там и связь с телом слабее, и питаться-то этому сгустку магии нечем. Остынет.
Берта подержала его немного и осторожно потянула. Ого, да тут не сгусток, тут целый клубок! Толстые чёрные вязкие нити, извиваясь, как живые, так и норовят снова прилипнуть, присосаться, впитаться в не до конца уничтоженного человека. Их нужно отделять, медленно, осторожно, чтобы ничего не повредить, и сматывать, сматывать, сматывать. Руки трясутся, но, не дай Бог, выпустить хотя бы одну!
Оставшись, наконец, с шевелящимся клубком в руках, Берта замерла. Что теперь делать с ним? Выбросить нельзя, мигом прилипнет к хозяину, все труды насмарку.
Надо как-то присвоить. Съесть? Выпить? Вдохнуть? Какая только гадость в ум не придет…
Так что же? А просто так прижать — туда, где был, к солнечному сплетению — только у себя. Ну, чего ты переполошился? Здесь ты и был, не помнишь разве?
Клубок как-то затих и стал понемногу уменьшаться. А жжение в груди становилось понемногу сильнее.
- Die Möwe… Man ausgeknockt die Möwe auf dem Vormarsch. Lassen Sie sich nicht der Vogel sterben.
- Что это значит?
- Люпин, тебе не всё равно?
- Я просто пытаюсь понять, что произошло. Что сказал Снейп?
- Нюниус? Да ничего не сказал. Я сразу хотел Круциатусом врезать. А Нюниус что-то ничего объяснять не стал… Странный он какой-то.
- Так и ушёл?
- Нет, пульс ей пощупал, оставил какой-то пузырек, велел дать ей, когда проснётся…
- Ну, и?..
- Она второй день не просыпается!
- Я не пойму, куда ты смотрел, Бродяга?!
- А я что? Она пришла, глаза сумасшедшие, «выйди» да «выйди». Драться с ней было, что ли?
- Но приглядеть за ней ты мог?
- Приглядишь тут… Там такая магия шпарила — к двери не подойти. Потом захожу, вижу: Снейп на кровати весь расхристанный, рубашка расстегнута, на груди — не то ожог, не то рубец. Берта твоя на полу лежит, съежилась вся и руку вот здесь вот, пониже груди прижимает. Снейп почти сразу очухался, когда я вошел. Ну, я ему сразу: «Что ты с ней сделал, подонок?»
- И как он?
- Мерлин его знает… Выглядел неважно, но ушел на своих ногах.
- Ясно. И ничего не объяснил?
- Не-а, ничего. Говорю же — странный он какой-то…
========== Глава 5. ==========
Очнуться Берта очнулась. Но прежде сознания пришла к ней радостная дрожь: Люпин вернулся! Еще до того, как открыть глаза, Берта почувствовала его запах — вокруг, рядом, на простыне, даже, кажется, на собственной коже… Это было здорово, так здорово, что Берта вскочила с постели, будто и не пролежала без сознания несколько дней.
- Ну, здравствуй, спящая красавица, - улыбнулся Рем.
Она только кивнула, безумно и счастливо улыбаясь.
И тут же в руках у нее очутился стакан с прозрачной ароматной жидкостью.
- Что это?
- Это тебе привет от профессора Снейпа. Выпей, а потом я буду ругаться.
Берта послушно проглотила напиток, оказавшийся о ч е н ь горьким.
- В чём дело? - еле шевеля онемевшим от горечи языком, спросила она.
- Дело в том, что ты чуть не погибла. И чуть не погубила Северуса Снейпа.
- Он…он жив?
- Он жив. Но ты вмешалась в магические процессы такого уровня, который тебе не по зубам.
- Да?
- Да. И вы оба остались живы только чудом. Проводить такие обряды, не обладая соответствующей силой и долговременной практикой — все равно, что сложную хирургическую операцию делать топором. Причем без рукоятки. Аналогия понятна?
- Вполне, профессор, - невольно улыбнулась Берта. - Только…что мне было делать?
- Тебе? Я думаю, что в твоем положении тебе следовало бы пореже высовываться, - как-то резко и неприятно сказал Люпин.
- А если бы он умер?
- Не умер бы. Ты здесь была не одна. Сириус…
- Был бы только рад, если бы со Снейпом что-нибудь случилось.
- Не передёргивай, - оборвал её Люпин. - Да, Сириус враждовал с Северусом в школьные годы. Но теперь…прошло уже много времени, и сознательно вредить пусть неприятному, но соратнику, Сириус бы не стал.
- Но и помочь ему ничем бы не смог! - Берта припомнила яростные вопли Снейпа в Хогвартсе во время памятного разговора, когда тот узнал про них с Ремом. Вспомнила, как с пеной у рта зельевар требовал отчислить Гарри Поттера. Как Сириус, бледнея от отвращения, отказывался пускать бездыханного Снейпа дальше прихожей. Но промолчала.