Позже Берта смогла их идентифицировать. Недотепа-отец, клуша-мать, высокий симпатичный парень с длинными волосами (трудно поверить, что это старший сын этих двоих), низкорослый крепыш, весь покрытый шрамами и веснушками — ещё один сын, который приехал аж из Румынии, где, судя по всему, работал с какими-то опасными тварями; братья-близнецы — их Берта помнила по Хогвартсу (они её, кстати, тоже узнали); ещё один брат, тоже из Хогвартса, на этот раз знаменитость — Лучший Друг Мальчика-Который-Выжил, видите ли; и, наконец, девочка — маленькая, круглоглазая, в общем, совсем обычная, но Берте она не нравилась категорически. Чудилось в ней что-то до того недоброе, что даже заводить знакомство с ней не хотелось. Что, впрочем, было взаимно: младшая Уизли тоже не рвалась общаться с Бертой. Как, собственно, и все остальные члены шебутной семейки. Неизвестно, что они знали о девушке со слов Сириуса и Люпина (больше Сириуса — он и был болтливее да ещё постоянно находился дома), только впечатление у них создалось не самое хорошее.
Что ж… Берта с недоверием относилась ко всем, кто носит аврорскую форму. Ее удивляло, что делает в Ордене девушка, роняющая всё на свете и спотыкающаяся на ровном месте. При ближайшем рассмотрении оказалось, что та не такая уж и юная — по крайней мере, тинейджерские шмотки ей были явно не по возрасту. Глядя на безобидных старичков и старушек, на изрядно потрёпанных жизнью магов и волшебниц, Берта слегка цепенела. Боже, неужели э т о - армия, которая будет сражаться с Волдемортом?! Совсем не по себе девушке стало, когда на пороге особняка появилась старуха довольно безумного, но все же совершенно магловского вида.
Уизли Берту просто раздражали.
Неожиданное появление в доме еще одной студентки Хогвартса, Гермионы Грейнджер, как-то не очень исправило ситуацию. Во-первых, та обладала чисто гриффиндорским любопытством, а, во-вторых, до оскомины походила на Молли Уизли. Никакого желания пообщаться с этой девочкой Берта не испытывала.
Наконец, в августе состоялось знаменательное событие: в особняк на площади Гриммо переправили британскую знаменитость последних полутора десятков лет — Гарри Поттера. Мальчишку именно что переправили — с многочисленной охраной, словно редкий артефакт. И судя по реакции зрительного зала…то есть, конечно, обитателей и гостей дома номер двенадцать, львиная доля происходящего здесь была ориентирована на мегазвезду магического сообщества.
«Мегазвезда» оказалась худеньким, недавно и быстро вытянувшимся нервным пареньком. Чёрные взъерошенные волосы, хмурое и настороженное лицо, бедная одежда, явно с чужого плеча. Ничего примечательного. Только глаза его на миг поразили Берту — необычного разреза, зелёные-зелёные. Она в жизни не видела таких ярких глаз. И, кроме того, на лице этого мальчишки они были явно не на месте: словно кто-то другой глядел сквозь невзрачную оболочку. Эти глаза рождали смутное ощущение тревоги.
…Так проходили дни. Новые и уже привычные лица, резкие голоса Уизли (за одно Берта была им благодарна — Молли объявила-таки генеральную уборку). Правда, кое-что и коробило девушку — то, с каким остервенением выбрасывал из дома фамильные реликвии Сириус. Кажется, была бы его воля, он бы их сжег. Берте-то, в общем, было всё равно, а вот на того же Кикимера смотреть жалко. И миссис Блэк… Хорошо, что она портрет, если бы её угораздило ожить, она, наверное, умерла бы вторично.
Так проходили дни, оставляя в памяти лёгкий след, но не задевая особенно рассудка. Потому что за днями наступали ночи — сумасшедшие августовские ночи, расцвеченные удивительно яркими звёздами — вечными, с чёрного бездонного неба, и мгновенными, вспыхивающими под веками и проливающимися счастливыми слезами… После Берта, отдышавшись от стремительного полёта в бесконечность, остыв от объятий, непременно взбиралась на подоконник, чтобы поблагодарить созвездия за гостеприимство.
А Рем смотрел на неё… Впрочем, долго смотреть он не выдерживал. Подходил, обнимал крепко, и все повторялось снова. Даже сон не мог их разделить.
…Воистину, как странно устроен человек! Каких-то пару месяцев назад, имея жильё, кое-какую работу и относительно спокойное будущее, Ремус Люпин чувствовал себя страшно несчастным. А теперь, когда магическому миру грозила война, и он, Рем, мог оказаться на передовой; когда Министерство лишило его как оборотня почти всех прав; наконец, когда рядом с ним появилось существо куда более бесправное и зависимое, чем он сам — и существо это во что бы то ни стало нужно было легализовать, ибо других документов, кроме магловской метрики, у Берты (а речь о ней) не имелось. А ещё нужно было каким-то образом обеспечить её будущее, что при его собственных туманных перспективах становилось большой проблемой. И всё же…даже идя на задание, с которого мог бы и не вернуться, даже читая в газетах об очередном законе, принятом Министерством…да что там! даже превращаясь в полнолуние — он был беззаботно, по-мальчишески счастлив. Потому что в мире, где сбываются самые безумные мечты, просто не могло быть иначе, чем все хорошо.
========== Глава 6. ==========
Жаркое засушливое лето как-то незаметно сменилось холодной дождливой осенью. И также незаметно опустел дом №12 на площади Гриммо. В Хогвартсе начался учебный год, в Министерстве магии закончилась пора летних отпусков, Уизли, долго и шумно собрав свои вещи, наконец, отбыли восвояси.
Берта вздохнула с облегчением. Ей нравилась здешняя тишина, которую теперь почти ничто не нарушало.
По-прежнему здесь периодически бывали собрания Ордена. В доме появлялись довольно странные люди — и авроры были ещё не хуже всех остальных. Конечно, это разбавляло монотонную жизнь на площади Гриммо и могло бы даже здорово забавлять — если не вспоминать, что все эти фрики являлись бравыми вояками Ордена Феникса. Берта внутренне содрогалась, представляя себе кого-то из них в открытом бою.
А в остальном всё было неплохо. Летний эпизод со Снейпом забывался, ничего нового пока не происходило. Берта, в общем-то, радовалась жизни.
Чего нельзя сказать о Сириусе. Вернувшись с вокзала, на котором провожал Гарри в Хогвартс, Блэк выглядел так, будто по дороге встретил дементора. С тех пор Берта ни разу не видела, чтобы хозяин дома улыбался.
Без сомнения, Сириус Блэк был очень привязан к своему крестнику. Но возможность писать друг другу, не говоря уже о встрече, у них отсутствовала. Попробуй тут, разошли письма, если тебя разыскивает вся магическая Британия. Правда, не столь рьяно, как в первый год побега, но всё же…
Так что, Сириус совсем сник, а в доме на площади Гриммо прочно поселился запах Огненного Виски. Где он только брал его в таких количествах?
Берта тихо бесилась — по понятным причинам она с недавних пор не переносила алкоголь. Но и сделать ничего не могла — хозяин же, что ему скажешь?
И вот однажды, когда в свободную минуту Берта сидела у окна, ей в голову пришла замечательная идея.
Этот день не был похож на все прочие. Наконец-то прекратился проливной дождь, и внезапно выглянувшее из-за туч солнце выплеснуло серебристые лучи на мокрое стекло, на мокрый же асфальт за окном, на черепичные крыши, которые засияли так, точно сами были из серебра.
Берта спустилась вниз. По звяканью бутылки о стакан было ясно, где в этот момент находился Сириус.
В кухне блэковского дома архитектор не придумал сделать окна, и потому в помещении царил полумрак. Прилепленная собственным воском, на столе слабо догорала свечка.
За столом сидел Сириус Блэк, молчаливо созерцая свое отражение в бутылочном стекле.
«Мне днём и ночью не дает покоя мой чёрный человек», - отстранённо подумала Берта, невольно всматриваясь в последнего отпрыска благороднейшего и древнейшего рода Блэков. Длинные чёрные волосы, заросшее щетиной бледное лицо, воспалённые глаза, пересохший рот…