А тогда свой последний год до совершеннолетия Сириус провёл у Поттеров. И как же отличалась атмосфера их дома от той, к какой он привык в фамильном особняке Блэков! Здесь он впервые узнал, какой должна быть настоящая семья, впервые отогрелся душой. Впервые смог полюбить.
Строго говоря, любовь пришла к нему, конечно, не в доме Поттеров. Маргарет Райс он встретил в Хогвартсе, когда перешёл на седьмой курс. Но только время, проведённое среди добрых любящих людей, которых почувствовал почти семьёй (Поттеры относились к Сириусу как к ещё одному сыну), позволило ему разглядеть в гордой слизеринке не врага, а друга и даже возлюбленную. Сириус сделал ей предложение, и Мэгги ему не отказала. Да, разумеется, Сириус Блэк заработал себе дурную славу среди аристократов магической Британии, но…всё же он оставался наследником древнейшего благороднейшего…и богатейшего чистокровного семейства.
Что больше всего поражало Сириуса в его невесте – это сочетание ангельской наружности с трезвым расчётливым умом.
Потом он часто задавался вопросом: а любила ли его Мэгги? И ответа не находил. Но зато никакими вопросами по поводу собственных чувств Сириус не задавался. Он любил её. Он с ума по ней сходил. И это было тогда самым важным.
И, кроме того, они с Маргарет были потрясающе красивой парой. Это признавали все. Высокая хрупкая белокожая Мэгги Райс с белокурыми волосами, всегда уложенными в очередную сложную причёску, тонким породистым лицом и кроткими голубыми глазами напоминала ангела. Великолепно смотрелся рядом с ней и Сириус, похожий в те незапамятные времена на сказочного принца. На последнем Рождественском балу в Хогвартсе все взоры были устремлены на них. И в этих взорах не было ни зависти, ни ревности, потому что, несомненно, эти двое могли быть созданы только друг для друга. Всем людям – и большим, и маленьким – хочется верить в сказку…
Да, Райсы принадлежали к магической аристократии и состояли в дальнем родстве с Блэками, Малфоями, Паркинсонами и так далее. Конечно, Сириусу было на это плевать, но вот Орион и Вальбурга стали иногда упоминать имя сына в общих беседах и даже при гостях. Да и Мэгги несколько раз тактично намекала жениху о семейном долге перед родителями.
В общем, дело кончилось тем, что Сириус начал по воскресеньям посещать отчий дом. И даже иногда оставался обедать.
Магическая общественность долго ждала пышной свадьбы двух отпрысков благороднейших семей. Но…время шло, Хогвартс давно был закончен, Сириус уже отгулял на свадьбе своего друга Джеймса Поттера, а вот о собственном бракосочетании Блэк будто позабыл.
Тогда он и сам не очень понимал, почему медлит. Он любил Мэгги, восхищался её красотой, готов был за неё в огонь броситься… Но Сириус постоянно чувствовал, что Маргарет его н е о д о б р я е т. Нет, она всегда была с ним предельно вежлива, никогда ни словом не упрекнула его. Но он и без слов чувствовал, что всё – начиная от выбора факультета и заканчивая мотоциклом – Мэгги считает ошибкой, закидонами молодости, и мечтает, чтобы Сириус поскорее исправился и стал добропорядочным членом общества. А то эти его подозрительные друзья, какие-то таинственные дела с Дамболдором… Мэгги не могла ничего этого понять. В дальнейшем у Сириуса было время подумать о том, что же нужно было этой девушке от него, кроме громкого имени и большого наследства? Выводы напрашивались грустные.
…Кроме того, начиналась война, и Джеймс предложил Сириусу вступить в Орден Феникса. Предложение Сириус принял с восторгом, даже не особенно вслушиваясь в цели и задачи Ордена. Деятельность подпольной организации настолько захватила Блэка, что времени на встречи с невестой почти не оставалось.
Да и редкие эти встречи ничего, кроме ощущения зря потраченных часов, ему не оставляли. И это во время необъявленной войны, когда каждая минута на счету, когда каждый день проживаешь, как последний! Мэгги с каждым днём становилась красивее и к девятнадцати годам совсем расцвела юной прелестью, и никто на свете мимо такой девушки не прошёл бы. Но… О том, чем занимается её жених и чем это может ему грозить, она имела самые смутные представления, и это не очень-то её тревожило. А вот то, что он исполнял роль шафера на скандальной свадьбе Джеймса Поттера с какой-то грязнокровкой, привело её в настоящее отчаяние. Она даже не выходила из комнаты целых два дня и отказалась поехать на охоту на соплохвостов.
А потом…потом погиб Регулус. И это поставило точку в отношениях Сириуса с его семьёй. В их дом он не смог бы вернуться даже под угрозой Авады (это тогда он так думал, многое с тех пор изменилось). Конечно, он никогда не был особенно привязан к младшему брату. Но…чёрт побери, мальчишка не заслужил такой смерти! Да и какую смерть можно заслужить в восемнадцать лет?.. Сириус видеть больше не мог тех людей, которые своими руками отправили своего сына на службу красноглазому ублюдку. Особенно невыносима была ему та, что по недоразумению оказалась их матерью…
А Мэгги настаивала на том, чтобы он помирился с семьёй…
И почему они ещё не разорвали помолвку?
Как это в жизни бывает, рядом с печалью всегда ходит радость. У Джеймса родился сын. Сириус, конечно, пожелал стать крёстным маленького Гарри. Он как-то сразу привязался к черноволосому зеленоглазому мальчишке. Приходила ему в голову мысль и о своих детях… Может быть, возможно было всё исправить?
Эта иллюзия длилась всего год. Молодую семью нужно было защитить от опасности, и Орден решил применить заклятие Доверия. В качестве Хранителя тайны Сириус предложил себя – ближе Поттеров у него никого не было. Он умер бы, чтобы их защитить. Сколько раз после он проклинал себя за то, что это он, он, он выдумал поменять Хранителя! И за то, что уговорил Джеймса сделать Хранителем Петтигрю — Джеймс предлагал Люпина.
Люпин… Даже смешно, но Сириус до последнего подозревал, что пособником Тёмного Лорда является именно Люпин. Да что там — подозревал? Уверен был! До той самой минуты, когда Питер у него на глазах одним взмахом палочки снес пол-улицы вместе с людьми, а сам, превратившись в крысу, исчез в канализационной щели. Способный малыш…
Для Сириуса Блэка тогда действительно рухнул мир. Все его представления о людях перевернулись с ног на голову. Он больше не понимал, чему и кому можно верить. Хаос и неразбериха, которых раньше он считал синонимами свободы, теперь накрыли его с головой, и, казалось из этого завала ему не выбраться уже никогда. Ему оставался только безумный смех над тем, что всё так нелепо вышло. А ведь он всего лишь хотел лучше уберечь Поттеров. Только и всего…
Первые несколько лет в Азкабане он день за днем продолжал прокручивать в памяти те узловые моменты, те ступени, по которым его жизненный путь свернул в ад. Он вспоминал, как внезапно среди праздничного вечера, поддавшись непонятному предчувствию, оставил Мэгги одну и помчался сломя голову в Годрикову лощину.
И как, едва приземлившись возле дома Поттеров, понял, что опоздал.
Вспоминал свои трясущиеся руки, протянутые к Хагриду, и такой же дрожащий срывающийся голос: «Отдай мне Гарри! Я позабочусь о нем. Он мой крестник! Ты права не имеешь!» Сириус тогда зарыдать, завыть был готов, в собаку превратиться… Он едва понял, что ребёнка Хагрид ему не отдаст. Что это приказ Дамблдора. Что его, Сириуса, считают предателем. Что ему никто не верит. Тогда, сразу, он не мог этого осознать и просто отдал Хагриду мотоцикл, на котором прилетел. Краешком мутнеющего сознания Сириус сообразил, что полувеликану, наверное, трудно будет трансгрессировать.
Ситуацию очень скоро прояснил Питер.
В Азкабане Сириус вспоминал и ту улицу, заваленную трупами, и запах горелого мяса. И…и тут он решил, что сойдет с ума, если будет продолжать эти воспоминания.