— Правда с крысами? — не могла поверить девочка.
— Точно тебе говорю. Послушай, вот когда ты захотела, чтобы Андрей Валентинович стал и твоим прадедушкой тоже, она разве была против? А тебе какого-то зайца жалко! Ничего она с ним не сделает. Поиграет и обратно вернёт. Ты что хочешь, чтобы она уехала? Обратно?
Ночью Миле снова не спалось. Она лежала и думала о крысах, больших и толстых с противным голым хвостом и острыми зубами. Говорят, они могут покусать или отгрызть что-нибудь, нос или ухо, пальцы пооткусывать. Мила поплотнее закуталась в одеяло.
«Бедная Алёна, — подумала она. — Ей, наверное, было так страшно».
За окном бушевала гроза, молниями разрывала небо на части, гремела громом.
— Вера! — позвала Мила.
— Что случилось?
— Вер, я пойду к Алёне спать.
— Ты что грозы боишься?
— Нет. Чего её бояться? Мы же дома.
— Что тогда.
— Просто Алёна может подумать, что это бомбы взрываются, и испугаться. Пойду скажу ей, что это гром.
— Хочешь, иди! — Вера повернулась на другой бок.
Мила пробралась в соседнюю комнату. Алёна лежала с открытыми глазами.
— Можно я с тобой спать буду? — спросила Мила и зачем-то добавила, — я грозы жуть как боюсь.
Потом забралась в постель, обняла девочку руками.
— Тебе страшно?
— Немножко.
— Не бойся, это просто гром гремит. Дома не страшно. Знаешь, пусть мои мама с папой и твоими тоже будут и Веня. Только не уезжай! Я не хочу, чтобы ты жила с крысами.
Дождь всё шумел и шумел. Вера как-то сказала, что он смывает всё плохое, что накопилось на земле.
«Здорово, — подумала Мила, засыпая. — Теперь всё будет хорошо-хорошо и чисто-чисто».