Наверное, это последствия взрыва. Но если он был таким сильным, что буквально выжиг все на многие мили вокруг, то почему тогда я жива? Или я только думаю, что жива? В конце концов, возможно, именно так и выглядит то самое место, где боги разрешают в последний раз проститься с теми, кто нас любит? Хотя бы мысленно.
Если так, то почему здесь нет моего несносного герцога?
Не потому ли, что ему все равно?
«Он собирался пожертвовать жизнью ради тебя, — фыркает в моей голове Л’лалиэль. — Не такой уж он и бездушный, раз… искренне хотел спасти тебя любой ценой. Тебя и мир, в котором ты будешь счастлива».
Я громко шмыгаю носом и украдкой вытираю слезы. Интересно, если я позову — он придет? Сюда… чем бы ни было это место, и где бы оно не находилось.
Мне кажется, я даже вижу одинокую фигуру где-то там, на фоне развалин замка.
Но, кажется, это просто мираж?
— Зачем я здесь?
«Чтобы позаботиться о своем народе. Ему нужно где-то жить, а не сидеть под землей, потому что смертные слишком примитивны, чтобы хотя бы попытаться понять то, что создано Хаосом».
— Я помню-помню, что ты хотел помирить то, что помирить невозможно. — Вскидываю руки, стараясь не думать о том, что вполне могу разговаривать сама с собой. Вдруг у меня случилось помешательство из-за всего случившегося? — Может скажешь, как в таком случае убедить наш народ не есть все, что живет и шевелится?!
«Зачем, если ты уже это сделала?» — посмеивается она, и я только сейчас обращаю внимание на свои руки.
Они… не то, чтобы тали такими, как прежде, но те ужасные черные наросты исчезли, и кожа осталась черной только на костяшках и вокруг запястья. Это выглядит странно, но не ужасно. И самое главное — когтей больше нет. Я перебираю свои пальцы, до сих пор не веря, что все это происходит на самом деле.
«Ты — лучшее свидетельство того, что Тьма и Свет могут уживаться рядом, даже в одном теле… Моя маленькая сильная… королева».
Та фигура на фоне горящего замка — это не Нокс.
Это высокий краснокожий мужчина, похожий на жителей далеких солнечных островов, только с маленькими темными рожками и такими черными отметинами на коже, что и у меня. Только у него они покрывают грудь и плечи. А за ним идет точно такая же женщина, и еще одна.
Они выходят один за другим, словно народ, который, наконец, вернулся из долгого изгнания.
«Для этого ты была создана, — слышу улыбку в голосе Л’лалиэль, который звучит все тише с каждым словом. — Не становиться на чью-то сторону. Не становится игрушкой в руках Света и не быть оружием в руках Тьмы. Ты была создана, чтобы не выбирать сторону…»
Пока она говорит это, ко мне со всех сторон стекается живая река людей. Пусть немного странных… Хорошо, очень странных и все еще немного пугающих, но все-таки живых людей, а не уродливых темных существ, способным испытывать лишь бесконечный неутолимый голод.
Они говорят на непонятном мне языке, но я хорошо «чувствую» каждое слово. Это очень странно, но так же нас будут понимать и все остальные народы. Они никогда не смогут выучить наш язык, но все, что мы будем говорить, для них будет ясно и прозрачно.
И, конечно, нужно потренироваться в искусстве ведения переговоров.
Потому что Скай-Ринги всегда славились ослиным упрямством.
Кстати, об этом. Раз у меня теперь целая огромная армия, может, стоить переломить хоть сражения против Воздушных Лордов? И заодно показать Эвину, что Хеос… тьфу ты, Хаос… может быть хорошим союзниками?
Хеос… хммм… Почему бы и нет?
Глава семидесятая: Герцог
— Переговоры с Хаосом. — Эвин смотрит на себя в зеркало, и нервно поправляет простую пурпурную перевязь. Он всегда ненавидел официальный тон, особенно в одежде, но встреча с Ее Величество Матильдой требует соблюдения самого высочайшего этикета. — Боги, этот мир сошел с ума.
Я, по обыкновению, наблюдаю за его сборами со стороны, развалившись в удобном кресле около камина.
— Вашему Величеству не следует забывать, что Хеосское государство — наш ближайший сосед, и что благодаря ему Артания выиграла войну.
Протягиваю ноги ближе к огню, и жмурюсь от того, как тепло разгоняет боль в коленях. После того, как во мне не стало Тьмы, седых волос в моей роскошной черной шевелюре ой как прибавилось. Хотя Эвин утверждает, что серебряные виски и пар белых прядей в челке, придают мне импозантности.
— Когда я подписывал соглашение о мирном переделе территории, — продолжает ворчать Эвин, тяжело падая в кресло напротив меня, — то не подозревал, что эти… создания Хаоса будут так дьявольски быстро… облагораживать свои земли!