— Точно так же, как и ты к ней излишне придирчив и строг.
— Если ты уже все решил — зачем тебе совет старого солдатского пса? — Силы все же понемногу покидают меня, и приходиться с благодарностью принять подставленное плечо Эвина, чтобы добраться обратно до кровати.
Я должен что-то придумать.
В крайнем случае выиграть немного времени, чтобы привести в порядок голову, разложить все части головоломки и придумать какой-то жизнеспособный план. Желательно тот, при котором Эвин выкинет из башки затею жениться на моей Тиль и найдет себе более подходящую партию.
Я нарочно охаю, пока укладываюсь — тяну время, точно зная, что Эвин не станет тормошить меня, пока не убедиться, что я не собираюсь подыхать в ближайшие пару минут.
Эвин уже загорелся мыслью сделать герцогиню своей королевой — это плохо. А вдвойне хуже, что эта дурацкая затея созрела явно не после того, как Тиль проявила чудеса ослиного упрямства, а гораздо раньше. Эти их прогулки в саду, его знаки внимания, право первого танца. Демонова язва, он же почти открыто сделал ее своей фавориткой, а я никогда не замечал за Эвином таких сантиментов.
Значит, если я срочно, прямо сейчас, не придумаю, как направить его рвение в другое русло, он, чего доброго, прямо отсюда направиться к Тиль с предложением разделить с ним корону, власть и… постель!
Я чувствую, как злость буквально ускоряет движение шестеренок в моем мозгу.
Нужно аккуратно напомнить ему о том, что еще недавно он, не без моего участия, подозревал Тиль в сговоре с Лордами Летающих островов. Так я хотя бы выиграю несколько недель, прежде чем Ив нароет ровно ничего и вернется с этой новостью к Эвину.
Кстати, об Ив.
Я откидываю голову на подушку, и со своей излюбленной иронией размышляю вслух:
— А знаешь, если ты решил сделать эту мелкую заразу своей королевой, то я хотя бы избавлюсь от необходимости ублажать Ивлин. Раз тебе больше не понадобятся ее услуги, то ей больше нечего здесь делать.
Эвин задумчиво хмурит лоб.
Встает, меряет комнату тяжелыми шагами, и мне все больше не нравятся эти метаморфозы в его поведении. Раньше он никогда не относился к женщинам с такой серьезностью. А сейчас…
Я прошел с Эвином такое, что могу смело назвать себя единственным человеком на свете, который знает его так же хорошо, как и самого себя.
Тиль для него особенная.
Не такая, как другие.
Задницей чую, что когда он заговорит, ничего хорошего я точно не услышу.
— Рэйв, это прозвучит банально до икоты, — Эвин трясет головой, словно уставшая лошадь, — но я… кажется… люблю эту женщину.
Проклятье.
Я чувствую, как ставшая очень тяжелой голова начинает утопать в подушке.
— Считай, что я сошел с ума, — Эвин, похоже, собирается окончательно добить меня этими идиотскими признаниями, — но я чувствую, что Матильда никак не связана с теми событиями.
Похоже, он и правда влюблен по уши, раз даже я, зная, кто она на самом деле, до последнего сомневался в ее искренности.
А она, похоже, ни в чем не сомневалась, когда спасала мою подозрительную задницу.
Потому что упрямая. Но и отважная. Умная, хоть и наивная.
Идеальная королева для Эвина.
Идеальная королева для Артании.
Будь она настоящей герцогиней, ее золотые рудники и леса стали бы хорошим подспорьем Эвину, чтобы отстроить воздушный флот.
Будь она настоящей…
Решение этой головоломки возникает внезапно, словно все это время хранилось у меня в кулака, а я только теперь додумался разжать пальцы.
Все очевидно и гениально просто.
Я должен «сделать» ее герцогиней.
Подменить ту — на эту.
И отдать Эвину.
Потому что так, демон все задери, я спасу Тиль от неминуемой казни и сделаю большой подарок всей Артании.
«Молодец, Нокс, — мысленно пожимаю руку самому себе, — вот теперь самое время учиться не называть ее «своей».
Глава семнадцатая: Сиротка
Я пытаюсь как-то извернуться, чтобы укусить руку, зажимающую мне рот, но ничего не получается.
Кто-то невидимый и сильный утаскивает меня дальше по коридору, туда, где нет ни капли света, а я даже не могу закричать, чтобы позвать на помощь. Хоть там, где я нахожусь, кажется, кроме меня и моего похитителя больше нет ни одной живой души.
Пытаюсь вцепиться в ладонь обеими руками, но невидимка каким-то образом отбивает мои попытки, при этом ни на шаг не сбавляя темпа. Еще немного — и он втаскивает меня в боковое ответвление коридора, откуда нестерпимо несет сыростью, мхом и моей неминуемой смертью. Ели где-то и можно избавиться от королевской фаворитки, то это — именно такое место, потому что в темноте я не вижу даже кончиков своих ступней, которые теперь просто бесполезно брыкаются, колотят пятками по полу и иногда беспомощно волочатся.