Я пытаюсь сосредоточиться, придумать какой-то способ если уже не вырваться, то хотя бы понять, кто за моей спиной и каким-то образом, хоть это почти невозможно, оставить подсказку о своем убийце. Когда герцог отвлечется от забот своей распрекрасной любимой невесты, он, возможно, поищет мои несчастные кости.
Злюсь на себя изо всех сил.
Абсолютно невероятно глупо и полностью бессмысленно то, что в последние минуты жизни я думаю не о том, как бы вымолить у Плачущего заступничество перед Высшим Судом, а буквально… сгораю от острого приступа ревности.
Нет, не ревности.
Ревнуют любимых, а герцог — чужой жених.
Еще одна пропасть рядом с той, которая называется «происхождение», потому что Рэйвен — герцог с безупречной родословной, а мои родители не пожелали оставить мне даже имя.
Мой невидимый похититель останавливается и даже мысли о герцоге не дают мне упустить этот шанс.
Я резко дергаю головой и когда он от неожиданности на миг разжимает пальцы — успеваю вонзить зубы ему в ладонь.
— Боги! — слышу подавленный мужской стон.
Кажется… довольно знакомый?
Задумываться над этим нет времени, а я, хоть теперь и могу орать во все легкие, все равно еще в его плену. Поэтому, резительно, вложит в удар всю злость и желание жить, с силой ударяю пяткой прямо в середину его стопы.
На этот раз невидимка полностью разжимает руки и захлебывается от боли.
Я тут же даю деру, но успеваю пробежать всего несколько метров, потому что все-таки узнаю, кому на самом деле принадлежит этот голос.
Не просто так он показался мне знакомым.
— Ради богов, Матильда, ты кусаешься как дикая кошка, и брыкаешься как коза!
Я настороженно подаюсь вперед.
— Орви? — Не могу поверить, что он пытался меня…
— Я хотел поговорить с тобой с глазу на глаз! — громким шепотом объясняет он. — Не знал, как к тебе подобраться!
Мои глаза уже немного привыкли к темноте, и теперь могут различить его долговязую фигуру, взъерошенные волосы и руку, которой он трясет, словно ошпаренный.
Это точно он?
«Ты не должна верить ему на слово!» — предостерегает внутренний голос, и поэтому я еще немного отступаю, прежде чем задать вопрос:
— Ты кое-что взял у меня, помнишь? В тот день, когда вы с отцом вернулись с ярмарки и ты привез мне ленту в подарок.
— Матильда, ты серьезно? — Он даже перестает размахивать ладонью и переступать с ноги на ногу.
— Что. Ты. У меня. Взял. — методично повторяю почти что по слогам, про себя начиная отсчет до трех. Если не ответить — придется бежать изо всех сил.
Тех, которые у меня остались ровно на самом донышке.
Орви тянется к вороту черного мундира, расстегивает верхнюю пуговицу. Его пальцы подтягивают какой-то ремешок, на котором болтается медальон в форме солнца.
— Тут прядь твоих волос, Тиль. Я срезал ее, когда ты переплетала волосы, и с тех пор маленькая часть тебя всегда вместе со мной.
Это правильный ответ и у настоящего Орви действительно был точно такой же медальон.
— Ну что, теперь ты мне веришь? — Он не спешит подходить, достает огниво и какой-то маленький шар размером с перепелиное яйцо. Орви мастерски в считаные мгновения высекает искру, прямо на непонятный шар, который тут же загорает внутренним рыжим огнем, освещая коридор маленьким пятном света. — Матильда, клянусь, я — это я. Все так же твой друг и именно поэтому нам нужно поговорить!
Я рассеянно киваю.
Это же правда Орви, а я поступила с ним, словно с каким-то… бандитом с большой дороги.
С другой стороны — он зажал мне рот до того, как назвался. Плачущий не подал мне сигнал, что это похищение — не на погибель, а во благо.
Орви потихоньку, маленькими шажками, сокращает расстояние между нами, но подойти совсем близко отваживается только после моего молчаливого утвердительного кивка.
— Прости, — шепчу рассеянно, — я все еще очень слаба и чувствую себя скорее мертвой, чем живой.
— Не гневи богов такими разговорами, — басит Орви, наконец, дотрагиваясь пальцами до тыльной стороны моей ладони. — Матильда, ты должна меня выслушать! Очень внимательно!
— Да, конечно, но…
Он хватает меня за плечи, встряхивает.
Эта встряска немного приводит меня в чувство.
— Матильда, помнишь, как кто-то пробрался в твою комнату и испорти все платья?
— Еще бы я смогла это забыть. — Хотя теперь кажется, что вся эта ситуация оказалась только к лучшему. Вряд ли маркиза или Фаворитка, или они обе рассчитывали на такой результат.