От такой неприкрытой попытки ужалить, меня немного штормит, но я держу себя в руках, потому что сейчас самое время сосредоточиться на более важной проблеме.
На столике, рядом с которым мы стоим, лежат столовые приборы.
Конечно, герцогиня учила меня столовому этикету и нахвалила, как я все схватываю на лету.
Но здесь приборов раза в три больше!
И некоторые больше похожи на пыточные инструменты палача, чем на вещи, которыми можно пользоваться за столом.
— Графиня, кстати о корсетах, — Эвин мерит Ивлин Рашбур нарочито высокомерным взглядом, — рад, что эклеры, которые готовит королевский повар, пришлись вам по вкусу. Но на вашем месте я бы не доедал те, что еще лежат у вас на тарелке.
Острые скулы герцогини покрываются мелкими красными пятнами, и она нервно ведет плечом, но все же ей хватает ума не вступать в словесную перепалку с королем.
Боги, о чем я только думаю?! Какая разница, что там с лицом этой вышколенной стервы, если наш с герцогиней план вот-вот развалится!
Глава семьдесят вторая
Я украдкой осматриваю зал – возможно, кто-то еще решил перекусить этими скользкими каракатицами? Что, неужели во всей Артании только Матильда Лу’На без ума от морепродуктов?!
Паника накатывает частыми волнами, мешает сосредоточиться.
Так, кажется, та пышная дама в платье канареечного цвета, тоже ест что-то похожее? Напрягаю зрение, чтобы разглядеть, какой столовый прибор она берет. Тот, что похож на маленькую вилку с зубчиками? Точно?
— Матильда? – король снова сосредотачивает внимание на мне, — надеюсь, вы все же не настолько сыты, чтобы не порадовать меня выражением вашего лица, когда оцените мои неуклюжие попытки за вами приударить.
Еле-еле улыбаюсь, мысленно прошу Плачущего в последний раз одарить меня своей милостью, и тянусь к маленькому ножику на длинной ручке. Это ведь тот же, что и у дамы в желтом? Или она взяла тот, что справа, с короткой ручкой и острым кончиком лезвия?
— Герцогиня, с разрешения Его Величества, не могу не отметить ваш сегодняшний цветущий вид! – Нокс подходит ближе и как нарочно становится между мной и столом.
Нет, я все еще могу взять столовые приборы, но до ножа уже не дотянусь.
Он что, хочет, чтобы я ела руками?
— На вашем месте, герцогиня, я бы отметил эту дату как день, когда мой бессердечный друг расщедрился на комплимент женщине! – Эвина как будто все это только веселит, они с Ноксом обмениваются понимающими взглядами.
Это звучит как будто мне следует прыгать вокруг Нокса, хлопать в ладоши и радоваться столь щедрому подарку.
В памяти вспыхивают момент, когда герцог заявил о своем желании меня поцеловать. Если бы в тот момент у него было бы то же выражение лица, что и сейчас, я бы точно не думала о поцелуях и комплиментах. А если бы знала о существовании графини Рашбур…
— Милорд Нокс, — я одариваю его максимально ледяным взглядом, — теперь я точно знаю, что слухи о вашей храбрости и отваге отнюдь не преувеличены. Только настоящий храбрец будет делать комплименты другой женщине, когда у без пяти минут будущей герцогини Нокс вилка в руках.
Герцог медленно перестает улыбаться.
Графиня Рашбур снова покрывается пятнами.
И только Его Величеств буквально взрывается искренним хохотом.
— Нокс, она тебя уела!
— Просто сказала правду, — пожимаю плечами и снова украдкой шарю взглядом по залу.
Конечно, я бы с большим удовольствием потратила это время, чтобы наслаждаться молчаливой яростью герцога, но ракушки и панцири никуда не делись с моей тарелки.
Мужчина в черном мундире Королевского гвардейца, богато увешанный орденами и лентами за воинские заслуги, орудует округлыми щипцами.
Они как раз у меня под рукой, и я с облегчением тянусь к ним.
Нужно просто откусить хоть что-нибудь, а потом смело сказать, что сегодня в меня уже ничего не влезет. Или пошутить насчет того, что я не хочу быть такой же «ненасытной» как графиня.
Хороший план, и главное – правдивый.
— Герцогиня, — Нокс подается вперед, и как-то почти грубо отодвигает меня от стола, — полагаю, вы желаете обсудить мою… смелость?
— Нет, — оторопело отвечаю я.
Он, похоже, даже не осознает, что стоит слишком близко.
Еще шаг – и нарушит все нормы приличия.
— Какая жалость. – Он так резко меняет гнев на милость, что я не успеваю сообразить, почему вдруг моя рука оказывается в его руке. – Тогда мне не пришлось бы оправдываться перед остальными кавалерами в вашей бальной карте за то, что влез без очереди!