— Ваша светлость, — из-за моей спины подает голос капитан. — Я привез девушку.
Хозяйка поднимает голову, окидывает меня взглядом.
Это точно она — та незнакомка, вместе с которой мы сидели в плену у разбойников.
И она все так же совершенно загадочным образом похожа на меня словно мы сестры-близнецы.
— Благодарю, капитан, можете идти.
Он уходит, но на всякий случай говорит, что будет ждать снаружи.
Ну да, я ведь не беззащитная перепуганная монашка, которая понятия не имеет, как и куда попала, а целый горный тролль.
— Матильда. Да? — не поворачивая головы, переспрашивает герцогиня.
— Так меня назвали сестры в монастыре, — честно отвечаю я.
— Ты — сирота? Совсем не знала родителей?
— Нет. Меня оставили на пороге монастыря.
— Какая печальная участь. — Герцогиня кладет в букет последний цветок и, подравняв шипастые кончики, ставит его в красивую вазу с двумя большими ручками. — Моя мать была чудесной женщиной, но умерла родами и воспитание маленькой девчонки досталось отцу. Он очень меня любил.
— Любил? — осторожно переспрашиваю я.
— Один плохой человек убил его, — почему-то пристально глядя на меня, отвечает герцогиня.
Как будто это могла быть я.
— Извини, что напугала, — спохватывается девушка. Вручает мне букет и, приобняв за плечи, говорит: — Ты будешь отличной королевской невестой. Никто даже разницы не заметит!
Королевской… что?!
Глава тринадцатая
Пока я пытаюсь понять, что вообще происходит, герцогиня выводит меня из оранжереи и ведет в сторону большого каменного фонтана, в котором плавают листья и суетятся золотые рыбки. Я не знаю, что тут за магия, но, когда она опускает руку в воду, они тут же подплывают и начинают юркать у нее между пальцами.
— Ты же тоже заметила, как мы похожи, — говорит герцогиня, и подмигивает. — Настолько, что если тебя одеть в мое платье, сделать такую же прическу — никто не отличит нас друг от друга.
— Я — монашка, — на всякий случай, если вдруг она об этом забыла, напоминаю я.
— Но ведь ты еще послушница?
— Да, но…
— Значит, никаких клятв, которые пришлось бы нарушить, своему богу еще не давала. Кроме того. — Тут Матильда делает печальное лицо, и это все равно, что смотреть на себя в зеркало в один из тех моментов, когда меня внезапно посещало осознание того, что я проведу в монастырских стенах всю свою жизнь. — Твой Плачущий бог учит помогать тем, кто нуждается в помощи, и ты… ничем не прогневишь его, если поможешь одной попавшей в затруднительную ситуацию герцогиню.
— Но я — не герцогиня! — меня начинает бить мелкая дрожь.
Конечно, как и у любой девушки, у меня были мечты о том, чтобы однажды вдруг узнать, что я — не просто подкидыш, а украденная дочь хорошей семьи, и что мои родители, который искали меня по всему свету, однажды приехали в монастырь, нашли, узнали, обняли и забрали домой.
Но стать герцогиней, пусть и фальшивой — это мне даже в самом странно сне не могло приснится.
— Послушай, Матильда, — девушка берет меня за руки, легонько сжимает, и я чувствую себя очень странно, как будто, чтобы я не сказала в свою защиту — все уже решено. Не здесь и не нами. И мне лучше положится на волю судьбы и плыть по течению. Но ведь это… — Вчера я получила официальное приглашение принять участие в королевском отборе невест.
Отбор невест?
Это что за народное развлечение?
— Боги, ты… не знаешь? — Герцогиня прикрывает рот рукой, прячу улыбку и тут же кратко рассказывает, что к чему: — Самые красивые, именитые и подходящие девушки королевства будут доказывать нашему королю, что достойны стать его женой и матерью будущего наследника. Это что-то вроде… игры в стулья на ярмарках.
Неуверенно киваю.
— И когда девушка получает такое приглашение, она не имеет права от него отказаться. Иначе это будет воспринято нанесением Его Величеству непрямого оскорбления, и пострадает не только она, но и вся ее семья.
— Их всех казнят?
— Что? Нет! — Герцогиня снова смеется и тут же, озираясь по сторонам, как нас могут подслушать даже в огромном и совершенно пустом саду. — Но, поверь, у короля достаточно способов сделать так, чтобы обидчики до конца своих дней жалели о том, что не приняли приглашение.
Она делает такой выразительный взгляд, что я просто верю на слово — королевская немилость может быть очень жестокой.
Но! Причем тут я?!
— Я никак не могу отказаться от приглашения, — печалится герцогиня. — Есть причины и обязанности, которые требуют моего немедленного… участия. Это заботы, которые свалились на меня после смерти отца. Уже пять лет прошло, а я до сих пор еще так беспомощна перед миром всесильных мужчин, которые думают, что удел женщины — рожать детей. Мне нужна пара недель, чтобы… разобраться со всем этим, — она делает пространный жест. — И через пару недель мы с тобой незаметно поменяемся обратно. Ничего сложного. Все равно вначале будет такая неразбериха…