И, когда все мы решили, что беда миновала, куратор снова напомнил о себе, покашливая в кулак.
— Теперь осталась последняя деталь.
— Ах да! — щурится Сайфер. — Милые безвкусные платьица. Рэйвен, роза сердца моего… Ты уверен, что эти бедняжки недостаточно сегодня страдали?
Роза сердца?
Я прикрываю рот ладонью, но все равно слишком громко хихикаю.
Лишь через мгновение понимая, что все остальные наблюдают за мной с каменными бледными лицами.
— Кажется, это еще минус одна соперница, — пожимает плечами высокомерная фаворитка вероника Мор. С ее внешностью арка не сделала ровным счетом ничего.
Герцог Нокс подходит ко мне и становится так близко, что я могу рассмотреть крохотные буковки на пуговицах его кожаной куртки.
И рада бы отодвинуться, но ноги будто приросли к полу.
— Рад, что ваше настроение на высоте, леди Лу’На. И так же рад, что стал тому невольной причиной. А теперь сделайте милость — переоденьтесь.
Я чуть не вприпрыжку бегу за Сайфером, который приоткрывает передо мной занавеску входа в маленький будуар, где стоит еще одно зеркало, пара скамеек с мягкими подушками, и стойка, на которой висит простое белое платье без намека на изыски.
Я прячусь за ширму, и марионетка помогает мне переодеться.
Если честно, мне намного удобнее в этой простой вещице, чем в куче юбок, лент и прочих украшений, которые весят, кажется, целую тонну.
Сайфер оценивает мой вид, с сожалением морщит лоб и произносит:
— Laaf atag’re no…[2]
Я верчусь перед зеркалом, пожимаю плечами и, не задумываюсь, отвечаю:
— Errat en’no araer’r ae dosh[3].
Мы оба замолкаем.
Смотрим друг на друга, не решаясь произнести закономерный вопрос.
— Прелестная Матильда… — Сайфер наклоняет голову и витиеватые жилки на его рогах начинают наполнятся искристым светом, — откуда вам так хорошо знаком язык Бездны, которым никто, кроме в ней рожденных или ею наполненных, знать не может?
— Я… Я… — Обхватываю плечи руками, вспоминая, что Бездна — это то, чем нас пугали настоятельницы.
Самое страшное место по ту сторону Жизни.
Рассадник скверны и разрушения.
Напиленный пороком, алчностью и злобой.
И существами, которые однажды чуть не поработили наш мир.
Слава богам, ныне накрепко запечатанное.
— Я бы сказал, ваше произношение безупречно, — продолжает мастер Соул. — А ведь я -химер, и во мне, пожалуй, более всего черной крови демонов, чем даже в нашем милом… гммм… герцоге.
Глава двадцать первая
Откуда я могу знать язык Бездны?!
Плачущий, помоги, откуда мне знать, как говорят порочные твари с обратной стороны мира, если их испорченные земли были запечатаны задолго до моего рождения?!
Если все книги о демонах, Бездне и крови Хаоса сожгли еще до того, как моя мать повстречала моего отца?!
Если… все, что я вообще об этом знаю — так это постоянные угрозы настоятельниц, что если мы не будем достаточно набожны и потерям чистоту душ, печати падут и вся эта скверна хлынет в мир людей, чтобы утолить свой вековой голод и жажду мести!
И кто такой химер, боги всевидящие?!
— Ты очень побледнела, моя крошка, — мастер Соул участливо треплет меня по голове и чуть не силой усаживает на скамейку. Что-то ищет в свободных складках своих странных штанов и достает маленький пузырек из перламутрового стекла. Капает пару капель на тонкий как паутинка платок и протягивает мне, показывая, что нужно прижать его к носу.
Я так и делаю и практически сразу в мои ноздри заходит сладковатый нежный аромат, от которого немного кружится голова.
Минуту — не больше.
А потом желание бежать с покаянием к первому же встречному инквизитору, улетучивается, как ни бывало.
— Лучше, правда? — подмигивает химер. — Мое маленькое изобретение. Жемчужина коллекции всего, что создано этими натруженными руками.
Вряд ли его руки можно назвать натруженными, но было бы странно, если бы у мастер а красоты и законодателя моды, были мозоли.
— Наверное, стоит очень дорого, — говорю со странной улыбкой.
Немного шумит в ушах.
Когда-то, когда я была еще маленькой, меня мучала страшная жажда после лихорадки, и я случайно выпила вместо отвара. Забытую на столике около кровати виноградную настойку, которую монахиня давала мне по глотку для облегчения боли и крепкого сна.
Сейчас я чувствую себя точно так же, как и после целой бутыли той настойки.
— О нет-нет-нет, — отмахивает Сайфер. — Это исключительно для личного использования, маленькая герцогиня. И еще потому, что имеет очень специфическое воздействие на… простых людей.