С весьма… гмм… сомнительными пристрастиями.
В чем я лично «имел честь» убедиться, когда мы с ним, пьяные в дым, проводили время в компании пяти… нет, семи красоток из веселого дома мадам Ли.
Даже сейчас я вспоминаю те времена с широкой улыбкой и приятной тяжестью внизу живота.
Но, собственно, это не дает Сайферу повод обращаться ко мне так, словно мы с ним поклялись на жертвеннике быть друг другу братом, другом и правой рукой. По крайней мере — не в присутствии чокнутых девиц с языками без костей.
— Ты не в духе? — интересуется химер, разглядывая меня так, словно я нанес ему невозможно глубокое оскорбление.
Просто, Хаос задери, не обращай на него внимания, Рэйвен.
И обрати внимание на то, как хорошо все сложилось еще даже до начала официального отбора. И того — минус три девицы. Точнее — две и сердобольная матрона. Надо бы не забыть обязательно передать почтенным семействам положенную за эти «заслуги» королевскую награду. И пусть только Эвин не скажет, что я исправно слежу за тем, чтобы казна регулярно пополнялась из «незапланированных источников».
Но ближе к телу.
То есть — к девушкам.
Стоят почти по выправке и, от греха подальше, смотрят в пол. Чтобы я не видел, как их злит необходимость появится перед его величеством не в образе роковых красоток, а вот так — почти монашками?
Гммм… Кстати, о монашках.
Я снова невольно задерживаюсь около герцогини, прах бы ее побрал.
И вдруг понимаю сразу несколько вещей.
Первая — ей единственной хватает смелости — и глупости — смотреть мне в глаза. Без раздражения, а скорее с опаской, но сути дела это не меняет.
Вторая — и чтобы понять ее наверняка, приходиться наклониться почти к самому лицу герцогини — от нее пахнет той самой дрянью, которую Сайфер любит подмешивать в питье девушкам, прежде чем с ними повеселиться.
Я зыркаю в его сторону и взглядом даю понять, что в курсе его выходки.
Пожимает плечами и демонстративно отворачивается.
Ну-ну. Хорошо, пару слов на прощанье я ему все же скажу.
И третья вещь. Самая дурацкая и непонятная. Самая неприятная и… волнующая.
Я, наконец, понял, что меня смутило в герцогине с перовой нашей вот этой встречи.
Ее лицо казалось мне знакомым. Не потому что она из злой девчонки, которую я почему-то не приказал насильно упечь в монастырь, превратилась в милую девушку, а потому, что я уже видел эти глаза и эти подрагивающие губы, но в совершенно другом оформлении.
У той мелкой стыдливой монашки, которой подарил очень нецеломудренную книгу.
И прямо сейчас, когда между мной и Матильдой расстояние — ровно на один вздох, я чувствую то же самое характерное волнение в крови.
Резкий и очень яркий приток мыслей, в которых сходят с ума все те демоны, которым пришлось сдохнуть, чтобы их кровь изменила меня почти до неузнаваемости.
Фантазий, в которых милая славная невинность…
— Что-то не так? — открывает рот герцогиня и я резко закладываю руки за спину, чтобы в сердцах ее не придушить.
Нет, Рэйвен, это не монашка.
Это дочь человека, которому ты с радостью и почти удовольствием оторвал руки, ноги и голову. И огорчался, что жирный боров слишком рано сдох.
Ну да могила ему гнилым болотом!
Не о том речь.
Я все-таки отхожу от девушек, делаю приглашающий жест в сторону двери и торжественно сообщаю, что самое время «пудрить носы» перед встречей с Его Величеством.
А когда все выходят, задерживаю шаг около Сайфера, вспомнив, что собирался высказать ему свое негодование.
— Ты дал ей эту свою «веселую дрянь? — спрашиваю уже без улыбки и намека на желание хором посмеяться над этой проделкой. — И? Что было?
Почему-то не хочу услышать, что она отплясывала перед ним голая. Или, что похуже.
— Маленькая герцогиня просто нуждалась в успокоении, Рэйвен. Не будь таким серьезным, это же… просто Лу’На. Ты ведь только рад будешь, если она себя опозорит и запрется в своих землях еще лет на десять.
Я прикрываю глаза, желая себе в подмогу все терпение мира.
— Сайфер, эта мелкая дрянь, формально, королевская невеста. И если ты, кудесник, тронул ее хоть пальцем, хоть дунул в ее сторону, видел ее голые колени или… — Смотрю на него в упор, прежде чем схватить за шиворот и подтянуть к себе одним рывком. — Поверь, свернуть тебе шею — не великая радость для меня. Но я сделаю это и не пролью ни слезы.
Химер недовольно фыркает, но всё-таки быстро открещивается от всех поползновений. Отпускаю его и отряхиваю руку. — Ты — бессердечный ублюдок, — обиженно бросает мне в спину. — Ну что ты, — салютую ему со спины, — я просто милая булочка с изюмом.