Для мертвого барьера нет.
Спутник взрывался сумасшедшими по скорости атаками, прыгал, метался, вился юлой, появляясь сразу со всех сторон. Он атаковал. Снова и снова. Словно не двуручный меч был у него в руках, а один из вертких Симовых клинков.
Кем же он был, пока... пока был? Что за воин стал рабом Князя? Мертвым рабом. Живыми таких не берут. И не только в силе и скорости дело. Холлморк был бойцом. Прирожденным. И убитым. Он был воином от Богов, самой сутью своей, некогда живой, а сейчас словно ожившей, он был бойцом. И почти непрерывно звенит, уже стонет, плачет металл. Атаки. Бесконечные атаки. И не верится, что Элидор еще способен защищаться.
«В защите можно продержаться какое-то время, – холодно подумал Эльрик, – но рано или поздно придется атаковать. Или погибать. Впрочем, в нашем случае это равнозначно». Он знал, что не вмешается в поединок. Он не знал только, что будет делать после того, как холлморк убьет Элидора, а он, Эльрик, убьет холлморка. Шипы ошейника рвали до крови. Но в очередной серии атак, красивых, быстрых, смертоносных, меч Спутника стал вдруг еще длиннее. Элидор извернулся в немыслимом пируэте. Ушел. Почти. Скрежетнуло по кольчуге, вминая кольца. Запах крови ударил в ноздри, и алым плеснуло на тускло блестящую сталь.
А холлморк уже вновь атаковал. И клинок его удлинялся на лету, вытягивался – медленно... Торжествующий полет прервался неожиданно и грубо. Резким звоном и не менее резкой руганью на зароллаше. Сим с Киной даже не поняли сперва, что происходит – слишком быстро исчез Эльрик. Исчез, чтобы возникнуть призраком между Спутником и эльфом. Чтобы ввязаться наконец-то в этот бой. Чтобы прикончить собственный страх и собственные противоречия.
И ругался на зароллаше Элидор. Ругался, то ли от злости на то, что слишком долго шефанго не вмешивался, то ли, наоборот, злился на непрошеное вмешательство. А может, просто так ругался, от полноты чувств. От того, что взлетало и опускалось лезвие топора, словно вплетая свой мотив в узорный ритм танца его меча. От того, что двое их было... нет, трое – разъяренной кошкой подлетел Сим, отводя душу на всех языках Материка, и отводя весьма многоэтажно. Трое – это совсем не то, что один. Да. Втроем-неважно, против одного или против десятка, – они были непобедимы.
Нет. Вчетвером. Стоя на коленях возле почти погасшего костра, смотрела на короткую агонию боя Кина. И с этим ее взглядом, с теплой синевой огромных глаз, с этой надеждой и уверенностью – неважно, против десятка или против всего мира...
Они. Были. Непобедимы.
Из архива ордена Белого Креста.
Секретно.
Досье.
Выдержки.
Брат Элидор.
«Тот, кто всегда возвращается».
Возраст – неизвестен. Воспитание – монастырь.
Специализация – боец. Уровень – третий. Направление – Десятиградье. Местопребывание – монастырь Жерара Беспощадного. В ордене – 20 лет. Боевых выходов – 52. Срывов – 3.
Рекомендации – серия боевых выходов в нестандартных условиях, с последующим переводом в Аквитон для подготовки по уровню «элита». Военный секрет ордена Белого Креста. Брат Роман".
Из архива ордена Белого Креста.
Секретно.
Досье.
Выдержки.
Брат Сим.
Возраст – 42 года. Воспитание – домашнее (Лен).
Специализация – наблюдатель. Уровень – второй. Направление – джэршэитский восток. Местопребывание – монастырь Томаса Проповедника.
В ордене – 12 лет. Боевых выходов – 18. Срывов – 0.
Рекомендации – продолжать использовать на восточном направлении. При малейшей возможности повышать уровень: очень перспективный материал.
Разведывательный секрет ордена Белого Креста. Брат Оттон".
Эльрик де Фокс
Убивать холлморка, даже такого невероятного бойца, как наш Спутник, – грязная работа. Но добивать холлморка...
Это, скажу я вам, совсем не то, что убивать. Да уж. Это намного грязнее.
Когда голова Спутника отлетела в сторону, а туловище развалилось пополам и подогнулись подрубленные ноги, Сим перестал наконец щериться и визжать, как урожденный сипангец, и торжествующе развернулся к нам с Элидором. Дитя дитем. А ведь вроде умный мужик.
Теперь главное не мешкать.
Безголовое, разрубленное туловище уже корчилось на траве, пытаясь подтянуться само к себе. Да уж. Сказал так сказал. Скажите лучше, если умеете.
Сим побелел и отскочил в сторону.
– Иди к Кине, – рыкнул Элидор.
Гоббер дернул к девочке – только пятки сверкнули.
Вдвоем с эльфом мы быстро отделили от уворачивающегося туловища руки и ноги. Не давая им расползтись (как звучит, а! Видели бы вы, как это смотрится!), принялись заталкивать конечности в костер. Я лезвием топора заставлял их оставаться там, куда положили, а Элидор быстро заваливал корчащиеся в судорогах руки и ноги охапками хвороста.
Эх, была у меня выпивка!
Флягу пришлось опустошить в начавший угасать костер, и огонь жадно выметнулся, пожирая странное угощение. Еще бы! Под такую выпивку и
залежалая мертвечина пойдет. Два литра спирта! Два литра! И какого!
Сима рвет в кустах.
Кина плачет.
Ее бьет жуткая дрожь.
В конце концов, когда жареным мясом воняло уже невыносимо, я отпустил Элидора. Конечности теперь не выползут, а тело без них вполне безобидно.
Эльф отошел было к менестрельке. Потом обернулся:
– Спасибо, де Фокс.
– Не за что.
– Ты сделал все, чтобы я сам мог его прикончить.
– Не люблю руки пачкать.
Элидор пожал плечами. И ушел.
Вот ведь... А услышать благодарность было приятно. И чего я на эльфа окрысился? Потому и окрысился, что порадовался. Вечно у меня все не как у людей. Чтобы не размышлять на эту тему, я забросил в костер яростно шипящую голову Спутника. На лету эта мерзость умудрилась Вцепиться мне в палец. Бр-р-р. Сперва Кина укусила, теперь этот...
В итоге голова полетела в огонь вместе с многострадальной перчаткой.
Пытаясь вытрясти из фляжки хоть капельку в собственную глотку, я услышал, как с тихим хлопком лопаются глазные яблоки холлморка. Выползший из кустов гоббер тоже слышал это. И кажется, видел. Во всяком случае, его тут же унесло обратно.