– Начали.
Никогда еще Алексей в своей жизни не испытывал такого страха. Глядя расширившимися от ужаса глазами на раздутый живот Мии, он действовал на полном автомате, стараясь сосредоточиться только на голосе жены, отдающей ему команды.
Тампон… Держи здесь… Промокни… Еще! Леша, господи, еще!!! Скальпель. Зажим. Отодвинь. Держи. Крепче! Сильнее!… Щипцы. Да не эти!.. Да, то, что нужно. Соберись! Черт, слишком много крови, давление падает… Сейчас… Мы почти добрались… Вот плодный пузырь, видишь?
Горский молча кивал, боясь, что если он откроет рот, его тут же вырвет, и он потеряет сознание. Тошнота подкатывала так, что ему с трудом удавалось с ней бороться. Пилот видел раны много раз, он умел оказывать первую медицинскую помощь и зашивать простые порезы, в том числе и на себе. Но эту операцию по проведению кесарева сечения он не сумеет забыть никогда.
– Лёша! … Лёша!!!
Очнувшись от тумана, заволакивающего сознание, Алексей поднял мутный взгляд на жену, и встряхнул головой, приводя себя в чувство:
– Лёша, будь со мной, пожалуйста! Ты мне нужен!
Пилот, собравшись, кивнул.
– Да, прости. Всё нормально.
– Сейчас я достану ребенка, и ты его примешь, понял? Лёша, ты понял меня? Сможешь?
– Угу.
– «Угу» – это не ответ, черт тебя подери! – взорвалась девушка, находящаяся, как и Горский, на пике нервного напряжения. – Возьми себя в руки немедленно! Смотри на меня, ну же! Так… Сделай глубокий вдох. Еще. Хорошо.
Увидев, что взгляд мужа немного протрезвел, Алиса с шумом выдохнула, и отдав ему ряд команд, запустила руку сорианке в живот, аккуратно потянув наверх ребенка. – Господи, Лёша!!! – закричала она вдруг. – Их тут двое!! Это близняшки!!!
Не чувствуя уже ни рук, ни ног, Горский принял первого ребенка, и следуя инструкциям хирурга, перерезал пуповину.
Девочка.. Какая кроха…
– Надо прочистить ей носовые проходы! Возьми вон там.. Да, правильно, аккуратно.. Дышит? Дышит??
И тут малышка заорала, огласив своим визгом лабораторию.
– Да, да, с ней всё хорошо, – торопливо ответил пилот, не зная, куда ему теперь кидаться. Один ребенок у него в руках, и ее срочно нужно обработать, завернуть, а Алиса одна со вторым не справится! Что же делать, господи!
– Давай ее мне! – раздался рядом требовательный голос Вилены, и Горский с Алисой радостно вздохнули.
– Слава богу!
Пилот аккуратно передал женщине новорожденную внучку, и поспешил вернуться к операционному столу. Для вопросов, как Эдсу удалось привести сорианку в чувство, времени сейчас не было.
Резко почувствовав себя увереннее, Алексей понял вдруг, что всё у них идет как надо. Они справляются. Всё будет хорошо!
Переглянувшись с женой, он чуть кивнул, и взглядом показал свою готовность продолжать. А еще через мгновенье на свет появился второй ребенок, присоединившись своим плачем к звонкому крику сестры.
– Две девчонки! Похоже, наш друг со всех сторон решил окружить себя женщинами! – засмеялся Алексей, передавая вторую малышку новоиспеченной бабушке, которая к тому моменту уже справилась с первой, соорудив из одноразовой простыни что-то вроде люльки и поместив туда ребенка.
– Это чудо, папа молодец! – проговорила Алиса, улыбнувшись, но тут же сурово нахмурилась: – Только это еще не конец, Лёша. Сейчас будем зашивать. Ты готов?
– После такого – да на что угодно!
– Хорошо… Это хорошо. Передай-ка мне…
Спустя долгие сорок минут, сдернув с себя медицинские перчатки, Алексей в бессилии опустился на пол. Сняв промокшую от пота одноразовую рубашку, он, скомкав, отбросил ее в угол, и с наслаждением прислонился разгоряченной спиной к холодной кафельной стене. Чувствуя себя словно выжатый лимон, пилот с восхищением смотрел на жену, которая, устав не меньше его самого, продолжала откуда-то черпать силы, совершая над Мией последние необходимые манипуляции, для которых ассистент ей уже не требовался. Сжалившись над едва державшимся на ногах мужем, девушка отправила его отдыхать. Угроза потери жизни пациентки миновала, дети родились здоровыми, и самое страшное, похоже, осталось позади.
Глаза майора внезапно защипало, и он, машинально стерев со щеки непрошено скатившуюся слезу, с удивлением уставился на свою влажную ладонь. В бок ему тут же уперлось что-то теплое и мохнатое:
– Ну что, Бесхвостый, расклеился? С почином тебя, как говорится! И пусть теперь Власов только попробует вас с Алисой крестными родителями не сделать! – насмешливо проговорил кот.
– Ты же знаешь, что он атеист, – усмехнулся Горский, зябко передергивая плечами и слегка отодвигаясь от стены. Первый жар спал, и на смену ему пришел легкий озноб.