- Если быстро спрячем все концы, быть может, и пронесет... Черт, не вовремя твой Иконников исчез! Придется без него действовать... Значит, так... В отсутствие Иконникова вся ответственность за ликвидацию запаса на "Гамме" ложится на тебя.
- А куда мне все это девать? - удивился Савченко. - Там же ни оборудования, ни специалистов...
- Ты что, в первый раз замужем? - вскинулся Степанов. - Закопай где-нибудь на территории, а потом будем разбираться, что с этим делать. Сейчас для нас самое главное - быстрота. Вопрос стоит так: успеем за день уложиться - усидим в креслах, нет - пеняй на себя. На карте стоит слишком многое. И не только наши погоны, Леонид Иванович, но и наши с тобой головы...
- Понятно...
- Ну а коли тебе все понятно, то действуй. Немедленно садись в самолет и - на "Гамму"! И чтобы к завтрашнему вечеру там все было чисто, чтобы любая проверка ничего не могла найти! Ты меня хорошо понял?
- Да, все понятно... - хмуро отозвался Савченко. Ему так не хотелось заниматься всем этим, но он понимал, что не может отказаться - иначе Степанов поймет, что первый зам министра получил информацию о "Гамме" именно от него...
- Да не трясись ты, - сказал Степанов, видя, что Савченко все еще колеблется, - генерал армии в курсе, я его предупредил...
- Да? - У Савченко закололо в области сердца: он понял, что первый зам не только не сможет его прикрыть, но и не захочет этим заниматься. - А как же он...
- Да так, - довольно усмехнулся Степанов, - мы договорились вернуться на исходные позиции: по документам на "Гамме" ничего нет, - значит, там ничего и не будет. При достаточной быстроте и сохранении секретности президент и все остальные ни о чем не узнают. А первый у меня в руках, я знаю, чем этого выскочку урезонить...
- Хорошо, я все сделаю! - пообещал Савченко.
- Вот и молодец! - Степанов хлопнул его по плечу. - Избавишься от контейнеров, назначишь там надежного человека вместо Иконникова - и в Москву. Сходим в баньку, посидим с пивком, с девчонками... А сейчас надо напрячься! - Степанов встал, показывая, что их разговор закончен. - Позвони мне завтра днем, расскажешь, как там у тебя дела идут...
- Слушаюсь! - официально ответил Леонид Иванович.
Он проводил своего начальника до поджидавшей его машины и собственноручно закрыл за ним дверцу. Вернувшись домой, Савченко связался со своим адъютантом и приказал ему немедленно готовить самолет. Через полчаса он, одетый в полевую генеральскую форму, мчался в машине на Чкаловский аэродром, размышляя, как сохранить в тайне предстоящую ему операцию.
* * *
Ольга Пастухова показывала своей дочке Насте, как правильно доить корову, когда у ворот дома остановилась черная "Волга" с четырьмя мужчинами. Шофер остался сидеть в автомобиле, а трое вышли из машины и, не стучась, раскрыли калитку в воротах и пошли прямо к дому. Один из них остался стоять во дворе, а двое все так же бесцеремонно вошли в дом. Не найдя там никого, они снова вышли во двор и, услышав голоса, раздающиеся из сарая, направились туда.
Это была бригада следователей из военной прокуратуры. Старшим в этой группе был полковник Сухотин. В Затопино они приехали по душу Пастухова; зря Сергей назвал себя, когда выходил в прямой эфир из чеченского лагеря его фамилии для следователей было достаточно, чтобы найти место, где он с семьей обосновался. Они конечно же предполагали, что сейчас хозяина нет дома, но это ничего не значило: Сухотин хотел обнаружить в доме Пастухова хоть какие-нибудь сведения об остальных членах его группы.
Сухотин зашел в сарай, посмотрел, как маленькая Настена неловко дергает сосцы над небольшим пластиковым ведерком, как Ольга с улыбкой смотрит на старания дочери и, прерывая эту мирную идиллию, произнес:
- Ольга Николаевна, мне надо с вами поговорить...
- Вы кто? - спросила Ольга, отрывая взгляд от дочери и поворачиваясь к следователю.
- Я старший следователь по особо важным делам военной прокуратуры Петр Сергеевич Сухотин, - представился тот, разворачивая перед ней служебное удостоверение.
- Что-то случилось? - встревожено спросила Ольга. - С Сережей? Вы можете подождать? Я скоро освобожусь, только корову подою... Хотите молочка парного?
- Спасибо, не откажусь...
Сухотин взял протянутую Ольгой большую алюминиевую кружку, доверху наполненную теплым и ароматным молоком. Пока он пил, Ольга споро докончила дойку, обмыла вымя теплой водой, накрыла ведро чистой марлей и, взяв Настю за руку, понесла ведро в дом. Сухотин и присоединившийся к нему помощник шли следом за ними.
Поставив ведро на полку в подполье, Ольга отправила Настену на улицу и, только когда за дочерью закрылась дверь, сказала:
- Ну вот, я готова... Только скажите сразу: с Сережей все в порядке?
- Как вам сказать... - замялся Сухотин.
Он совсем не с того хотел начать разговор, но мирный покой, царящий в доме Пастухова, нисколько не соответствовал тому, что ему предстояло делать. Сухотин в первый раз за те несколько дней, что он гонялся за Пастуховым и его группой, усомнился в том, что тот - опасный террорист. Следователи переглянулись: судя по всему, Ольга была совершенно не в курсе, чем занимается ее муж.
- Почему вы молчите? - еще сильнее встревожилась Ольга. - Говорите правду, я жена офицера, пусть и бывшего, но мы друг от друга ничего не скрываем...
- Ольга Николаевна, давайте договоримся: вопросы буду задавать я, уходя от прямого ответа, сказал Сухотин, - ведь именно для того мы сюда и приехали... Что касается вашего мужа, то, честно говоря, я тоже хотел бы знать, где он и что с ним. В связи с этим мой первый вопрос я сформулирую так: как вы думаете, чем занимался ваш муж в последние дни?
- Как - чем? - удивилась Ольга. - Ловил рыбу с друзьями на Волге.
- Вы в этом уверены?
- Конечно. Он вчера вечером мне звонил - говорил, что они много рыбы наловили, что скоро вернется...
- Да? Интересно, когда же он обещал приехать?
- Сергей сказал, дня через три.
- И все, больше ничего?..
- Ничего... Так, поинтересовался, как мы тут без него.
Ольга, чувствуя что-то неладное, решила умолчать о том, что ей самой тот звонок показался странным, но она привыкла доверять мужу и не задавать лишних вопросов: придет время - и Сергей сам все расскажет.
Сухотин быстро соображал, когда и откуда Пастухов мог сделать этот звонок. Если Ольга говорила правду - а скорее всего, так и было, - то выходило, что он мог звонить только с трассы. Но это противоречило образу хитрого и многоопытного террориста, который нарисовало следствие: навряд ли такой искушенный наемник, как Пастухов, стал бы звонить домой по мобильному телефону - ведь он скрывался от погони и, обложенный со всех сторон преследователями, не стал бы раскрывать свое местонахождение; в любом случае, он никак не мог не учитывать, что этот звонок могут засечь. Отсюда следовало несколько выводов: или Ольга очень убедительно выгораживает мужа, или Пастухову был очень нужен этот звонок (но зачем - не ясно); могло быть и такое: командир группы террористов не чувствовал себя таковым или - уж совсем невероятно! - был уверен в своей безнаказанности...
Каждая из этих версий имела свою логику и вполне могла соответствовать реальному положению вещей. Сухотин был опытным следователем, поэтому он давно привык, что в процессе расследования приходится идти сразу по нескольким путям. И только после того, как следователь убеждался в том, что все версии, кроме одной, являются ложными или ведут в тупик, он вплотную занимался только этой одной, единственно правильной версией...
Но сейчас, когда до одной-единственной было еще далеко, он понял, что должен установить только одно: правдивость слов Ольги Пастуховой.
- Ну ладно, - сказал он после небольшого раздумья. - У вас есть с кем оставить дочь?
- Зачем?
- Вы должны проехать с нами.
- Но для чего?
- Мы должны провести официальное дознание. Ваш муж подозревается в совершении особо тяжкого преступления. Вы должны дать интересующие нас показания. Для этого вы будете допрошены в прокуратуре.