— И стоило выезжать в такую рань, чтобы плестись неторопливее улитки? — Эйден грыз яблоко, иногда давая кусочек кобыле Аспена, привязанной сзади к телеге поводьями. — Посмотри, нас обгоняют нищенки…
— Будь в домике хоть одной улитки подобное, — артефактик мотнул головой назад, — она бы передвигалась ещё осторожнее. Не слушай его, Желток, скачки ниже нашего достоинства.
Желток пошевелил широкими ноздрями к чему-то принюхиваясь. Флегматично всхрапнул, явно не собираясь слушать торопыг или, тем более, куда-то там скакать.
— Ну так что? Ты ведь понял меня.
— Понял, — согласился Аспен, не без ворчания в голосе. — Сам тогда давай. Раз уж такой внимательный. Да попону достань, хоть укроем, смотри, как дрожит.
— Эгей, женщина, не беги так. Давай сюда, я на козлы пересяду, всё не пешком топать. Вижу — хромаешь. Накормим, не обидим.
Нищенка воровато оглянулась, пряча под рубище чёрные сардийские волосы. Не ответила, припустила почти бегом, только сильнее ссутулившись.
— Ну вот, — буркнул Аспен невесело. — Но догонять не будем, только больше перепугаем.
— Да понятно. Ну что поделать… Всем насильно не помочь.
Большие колёса в железных ободах трещали мелким гравием тракта. Желток тянул ровно и неспешно, изредка встряхивая головой, отгоняя просыпающихся мух. На гружёной телеге всё было наилучшим образом упаковано, уложено, перевязано и накрыто просмолённой холстиной. Общее настроение уверенности, основательности и даже определённого воодушевления — располагало к разговорам.
— Набрали много, поначалу не верил, что всё войдёт. — Эйден поёрзал, удобнее устраиваясь на мешке с фуражом. — А потом не верил, что наш здоровяк такое потянет. Не в смысле сдвинет, то-то и верховая осилит, да даже может и мы сами, а вот в дальнюю дорогу, по колеям да в подъём…
— Потя-я-янет. Ещё как. Почти чистокровный шайр. Да и торопить, повторюсь, не будем. Телегу отыскал что надо, оси крепкие, борта высокие, загляденье. Но и чинить сей добротный дилижанс в пути — задача не из простых. А потому предпочту сделать всё, — артефактик умело поддёрнул поводья, объезжая лёгкую каменистую насыпь, сползшую со склона после дождя, — чтобы с этой задачей не сталкиваться.
— Мудро. Почти как вчера, с Лютером. Ну-у задвинул. Прям как я после абсента.
— Ты ж спрашиваешь?
— Ну да. Интересуюсь. Целая лекция на тему международной дипломатии. Я, хоть и пытался помочь, где спрос на помощь заметить получалось, да ведь и сам в теме немного плаваю. Чуток совсем. В лягушатнике.
— Не прибедняйся и не удивляйся. Я ж через раз эту шарманку завожу, — ехидно усмехнулся Аспен, явно увиливая от подробного ответа. — Отец парня — видный чин среди лайонелитов. Один из тех, с кем не мешало бы контакт наладить. Связи, так сказать. Протекция сильных.
— И как, получилось? Наладить-то.
— Частично, как всегда. Но на месте, как видишь, не стоим.
Ступицы деревянных колёс, хоть и свежесмазанные, монотонно поскрипывали. Мимо тихонько проплывала ясная ореховая рощица.
— Понимаю. Возлагаешь на орден святого Лайонела большие надежды? — Эйден почесал под рубахой, бугорки неровно сросшихся рёбер теперь прощупывались меньше. Сказывалась хорошая еда.
— Скажем так — рассматриваю рыцарей, как одну из заметнейших сил страны. Что очевидно. Собственно, орден небесных так же своим вниманием не обделил. Я ведь из Боргранда через Хертсем иду, помнишь?
— Помню, но ты не стесняйся, ещё расскажи. Тандем умелого рассказчика и не менее умелого слушателя — сокращает любой путь вдвое. — Он широко улыбнулся, закидывая ноги на откидной задний борт.
— Согласен и всегда готов. Вот только, пока далеко не ушли, во всех смыслах, что там про Лютера-то… Вчера не успел спросить, что ты дал парню? Надеюсь, ничего что бы…
— Да ладно тебе, конечно — ничего. Всего-то сбор от паразитов в кишках. Чуть пижмы, побольше алтея и девясила. Хороший такой сбор, хороший такой мешочек. Будет раз-два в месяц отваром чиститься, да глядишь — мясом и обрастёт. Если на сырую телятину слишком не налегать. Ишь… тоже мне — деликатесы. Тьфу…