Девушка неосознанно погладила маленький шрамик на ноге, пальцем ощущая еле заметную неровность, и печально вздохнула, пытаясь проглотить, вставший в горле ком. Все ее планы пошли прахом: она так и не выяснила, как выбраться из звездолета, хотя, несколько раз, не жалея сил, облазила все сверху донизу и — ничего; а с языком и того хуже — полсотни цэтморрейских слов, много не поразговариваешь.
Кира тряхнула головой, прогоняя невеселые мысли. Но они зашли с другой стороны, напоминая о том, что снаружи уже, наверное, выпал снег, люди начинают готовиться к Новому Году, а ее одногруппники — к сессии. К самой первой сессии.
А ее родители? Как всегда, когда девушка о них думала, глаза ее заполнялись слезами и ей стоило невероятных усилий их удержать. Что они делают? Что они чуствуют? Ведь до этого, если Кира, опаздывала домой или просто не отвечала на телефон, мама закатывала истерику с показательным принятием успокоительного, а папа укоризненно смотрел поверх очков. Ей было страшно представить до чего они успели додуматься за эти недели: продали в сексуальное рабство, разобрали на органы, изнасиловали и убили, просто убили, держат в плену… вот последнее похоже на ее ситуацию.
Кира собралась уже совсем дать волю слезам, но тут в коридоре появился Юрами.
— Кира. — сказал он, приложив руку к груди.
— Юрами. — поприветствовала и она его, скрывая дрожжь в голосе. В это утро они еще не видели друг друга — девушка поздно проснулась.
— Иди в лабораторию. — попросил, внимательно вглядываясь в ее покрасневшее лицо. Названия отсеков, частей тела и все, что можно непосредственно изобразить и показать, например: ходьбу или сон, она выучила, дальше все было сложнее в тысячу раз. Поэтому, когда она слышала в его речи знакомые слова, то остальное додумывала сама, то, что больше подходило по смыслу.
Кира молча поднялась и направилась в сторону лабороторного отсека, приложив ладонь к индикатору, вошла. Следом за ней шагал цэтморреец, значит правильно поняла смысл его фразы. Он указал рукой на прозрачный куб.
— Сиди.
Она заняла предложенное ей место, поджав под себя голые ноги.
Юрами взял плоский бикс из внутренней ниши в стене, подошел к девушке и присел перед ней на корточки.
— Нога.
Он внимательно осмотрел давно зажившую ранку, пощупал. Приклеил к ее руке какой-то датчик, долго следил за ним, лицо его при этом было какое-то возбужденно — радостное. Мужчина достал из бикса маленький прибор, для внутривенного ввода, держа его на вытянутой ладони, и глядя Кире прямо в глаза, разразился длинной эмоциональной тирадой.
— Кира!!!..…. кьяга…. нога…………..Цэтморрея…… Кира…….. ходить…… - все, что вычленила из его речи девушка. Слишком много белых пятен, чтобы был ясен смысл. Она с подозрением покосилась на инъектор, в руке пришельца и задумалась.
" А вдруг он сказал так: Кира. Тебя ужалила в ногу кьяга. Я долго искал лекарство и вот оно на моей ладони. Теперь я смогу вернуться на Цэтморрею, а Кира пойдет домой."
— Кира…. Ходить….- попыталась спросить она, с трудом подбирая слова на чужом языке, но запнулась, не зная как будет на цэтморрейском " дом". — Ходить… Земля?
Мужчина внимательно вслушивался в ее вопрос, хмурясь и проговаривая его про себя, а потом просиял и склонил голову вбок, в согласном жесте.
— Земля! Ходить! — повторил он улыбаясь и приставляя к плечу девушки устройство. Щелкнуло. В месте укола она почувствовала небольшой холод и онемение.
Некоторое время они еще провели в лаборатории: Юрами следил за показаниями, а Кира не могла понять, что же она чувствует. Она так долго ждала этого, что прямо сейчас все в ней онемело так же, как и плечо от препарата. Поэтому, когда цэтморреец поднялся на ноги и поманил ее за собой, девушка машинально поднялась и направилась за ним. Он провел ее по главному коридору до каюты, но вошел внутрь один. Через мгновение мужчина вышел и протянул Кире ее тоненькую курточку, подклад которой, был оторван ею пару недель назад. Сейчас это была просто плащовка. Она, все еще не до конца поверив, быстро натянула ее поверх пижамы, в которой выскочила в то раннее утро в сад.
Потом они спустились с жилой палубы на нижний ярус — здесь были ангар с двумя большими серебристыми агрегатами назначения, которых Кира не знала, и еще два помещения, в которые она никогда не заходила, потому что было страшно — там всегда громко гудело и потрескивало. Но цэтморреец провел ее мимо них к небольшому столбику- тумбе из гладкого зеленого материала, напоминающего нефрит, расположенного в конце тесного коридорчика перед округлой стеной с барельефом в виде сильно закрученной ракушки.