Скрепя сердце и скрипя зубами, но терпел. Но теперь этот щенок покусился на святое — на традиции предков! Колоссальным усилием воли Баро взял себя в руки и только проговорил, почти не разжимая рта:
— Пошел вон!
— Я сейчас уйду. Но если вы не измените отношение к своей собственной дочери, она навсегда останется несчастной.
Баро не захотел слушать Максима и ушел в свой кабинет.
Парень остался один посреди чужого, враждебного ему дома. Его даже никто не выгонял отсюда. Недосуг. Понурив голову, Максим пошел к выходу.
А Рыч все думал о том заданьице, что получил от Удава — рассказать о пропавшем у Баро священном золоте цыганам. Цыганам, охотившимся за ним по всей округе. Можно не сомневаться, что встреча с ними не предвещала Рычу ничего хорошего.
Только ведь все равно — теперь уж поздно хныкать. Сам всю эту кашу заварил, теперь самому ее и расхлебывать.
А если поразмыслить хорошенько, то задание и впрямь не такое уж сложное.
Нужно просто рассказать новость кому-то одному, кто потом раззвонит всем.
Для этого больше всего подошла бы женщина. Ну или ребенок.
Люцита? Нет, опасно.
А вот ребенок…
Через день Рычу удалось выследить в городе маленького Ваську и затащить его на старое цыганское кладбище. Вот ведь как судьба крутит: то Васька Рыча выслеживает, то Рыч — Ваську.
Рыч втолкнул упирающегося мальца в старый склеп, но тут Васька изловчился и укусил Рыча. От неожиданности Рыч разжал руку, Васька отскочил в сторону и проворно выхватил из-за пояса нож.
— Не подходи — зарежу! Рыч рассмеялся.
— Вась, а ножик-то — мой.
— Знаю, — гордо сказал малец.
Рыч сделал вид, что к чему-то напряженно прислушивается, потом крикнул: "Ой! Смотри!" — и показал куда-то в сторону. Васька повернул голову, и Рыч тут же вырвал нож у него из рук. И подвел Ваську к тайнику.
— А ты, Васька, молодец, не боишься. Настоящий цыган. Сейчас я тебе самое интересное покажу. Вот видишь — это тайник Баро. Про цыганское золото знаешь?
— Знаю.
— Ну так вот, лежало здесь это священное золото, много-много лет лежало. И были цыгане сильными, и род их не кончался. А теперь нет здесь больше этого золота. Я его украл.
Васька смотрел на Рыча широко открытыми глазами.
— И Баро об этом знает, Вася. Только никому не говорит. Знаешь почему?
Потому что боится — не уберег святыню.
Рыч отпустил Ваську.
— Ты иди, Вася, иди. И всем об этом расскажи!.. На вот ножик, держи. И ножны тоже — с ними тебя еще больше зауважают и точно поверят во все, что ни расскажешь…
Кармелита рыдала на руках у бабушки. По лицу Рубины тоже текли слезы — и она чувствовала себя виноватой.
— Прости меня, родная… Я хотела, чтоб эта встреча помогла тебе…
— Зачем он приходил? Зачем?!
— Но ему тоже плохо. И он хотел тебе помочь.
— Он предал меня! Предал, а теперь пришел надо мной поиздеваться!
— Это неправда, деточка… Это неправда. Успокойся, успокойся, родная.
Даст Бог, все будет хорошо. Все будет хорошо. Даст Бог. Все будет хорошо…
И не переставая причитать, будто заговор говорила, Рубина дала выпить внучке свой целебный отвар.
— Смотри, бабушка, — Кармелита показала на чашку, из которой пила, — у чашки края ровные, как у озера…
Кармелита отдала чашку Рубине и закуталась в одеяло.
— Что-то зябко мне. Вода в озере такая холодная, такая холодная…
— Кармелита, Кармелита…
Внучка повернулась лицом к стене и только бормотала:
— Там было так страшно… темно… жутко… В спальню тихо вошел Баро.
— Папа, — произнесла Кармелита, даже не повернувшись, узнав его по звуку шагов.
— Как ты, девочка моя?
— Хорошо.
— Максим тебя расстроил? — Баро старался спрашивать как можно осторожнее.
— Максима больше нет.
— Но он был здесь… Ты же его видела?
— Нет, это был не Максим, это был кто-то другой. Баро растерянно посмотрел на Рубину и вдруг сказал:
— Доченька, а может, погуляем с тобой по нашему саду?
— А на улице идет дождь? — спросила Кармелита.
— Нет, очень хорошая погода.
— Тогда я никуда не пойду.
— Почему? Ты же так любишь солнышко…
— Это я раньше любила. А теперь я люблю дождь.
— Доченька моя, почему это ты вдруг полюбила дождь?
— Потому что, когда идет дождь, не видно, как люди плачут.
Розаура расчесывала волосы своей младшей девочки. Остальные дочки играли тут же рядом. Вдруг в палатку с криком ворвался Васька.
— Мама! Мама! Только по секрету — я Рыча видел! Однако это "по секрету" было так громко, что его должно было слышать полтабора.