— Он ждёт у входа, — спокойно ответил отец. — Кристер не имеет права присутствовать на заседании
Совета без вашего разрешения, ваше величество, ведь он лишь недавно занялся семейным ремеслом — только-только сдал квалификационные тесты.
— Тем более, ему нужна практика, — сухо ответил король. — Пригласите его. Один вы до ночи не управитесь.
Дверь растворилась, и отец кивком разрешил ему войти. Они незаметно обменялись парой фраз -
арг Таурлин ввёл Кристера в курс дела.
Члены Совета выглядели бледными и помятыми. Многие из них собирались в спешке, не ожидая, что король вызовет их в день суда.
Кристер сразу понял, что король лютует. И было от чего.
На столе короля лежали документы — заверенные выписки, свидетельства, протоколы суда. Судя по груде бумаг, суды без суда и следствия давно стали обычной практикой в Совете. Для вида некоторым заявлениям линтин давали ход, и линты, чья вина состояла в разовом нарушении контракта или недостаточном финансировании линтин были строго наказаны.
Эти дела лежали тонкой стопочкой с правой стороны стола. А слева громоздились дела осуждённых линтин. Все они — а было их целых пять — были сосланы в инфекционные госпиталя или в монастырь, блокирующий любые проявления магии, что тоже неизменно приводило к угасанию источника. Неизвестно, что было предпочтительнее — медленная мучительная смерть от магического истощения или жестокая лихорадка, уносящая жизнь за несколько часов.
Отдельно перед королём лежало дело с белым краем — значит, осуждённой линтины уже не было в живых.
Это дело было как немой укор дознавателям. Эту девушку уже никто не спасёт.
— И вы утверждаете, что все эти дела должным образом расследованы? — громоподобно спросил король трепещущего Динора. — Что за эпидемия разврата и неблагодарности охватила столицу?
Судя по делу Эланы Кастилл, где чудовищные преступления линта вскрылись лишь благодаря оперативным действиям дознавателя, вы сгубили пять невинных жизней! Девушки приходили к вам за помощью, а вы цинично отправляли их же на плаху!
— Ваше величество, всё вовсе не так, — прерывающимся голосом заверил Динор. — Обвинительные показания линтов этих девушек заверены свидетельствами очевидцев…
— Такими же, как на сегодняшнем суде? — едко усмехнулся король. — Разве этим показаниям можно верить? Вы дискредитировали суд Совета! О вашем чудовищном провале говорит сегодня весь город!
Король встал, и вслед за ним поспешно вскочили члены Совета. У многих из них подкашивались ноги, и выглядели они жалко.
— Таурлин, и вы, Кристер. Повелеваю дознавателям проверить всех аргов на артефакте Истины. Я
должен знать, обычное ли это разгильдяйство, или же, осуждая невинных людей, Совет делал всё, чтобы очернить меня как первого куратора Совета и вызвать недовольство простого люда, а может быть, даже бунт.
Дознаватели молча склонили голову. Король, склонный видеть заговоры на ровном месте, сейчас оказался как никогда близок к истине. Он словно прочёл мысли этих высокородных аргов.
Впрочем, не нужно было быть менталистом, чтобы понять, как те напуганы за свою жизнь.
Кристер и Таурлин тоже ловили обрывки их лихорадочных мыслей — попытки придумать оправдание собственной гнусности, просчитывание ситуации. Но сильнее отчаяния этих мечущихся в отчаянной попытке спасти собственную шкуру аргов был страх председателя Динора
Кратьера.
Он боялся так, словно уже положил голову на плаху, но спустя мгновение, вдруг успокоился, как будто чья-то могущественная рука выключила этот страх.
— Он применил артефакт, — едва угадываемо подумал Таурлин, но Крис услышал.
И одновременно почувствовал, как мощная древняя магия, клубясь, заполнила комнату, расползлась по углам — и члены Совета словно обрели второе дыхание, а вот король и дознаватели разом лишились сил.
«Обменка», — вспыхнуло в голове Кристера. Отец взглянул на него, словно решал, продержится ли сын. Артефакт, перекачивающий эмоции, словно отдал их спокойную уверенность заговорщикам, взамен этого ударив по нервам приступом леденящего страха.
Никогда ещё со времён детства, когда в тёмной комнате из-под кровати, на которую ложился
Кристер, выползло чудовище, оказавшееся щенком гигантского нигуля, он не пугался так сильно.
Иррациональный, необъяснимый, и от того ещё более сильный приступ словно вывернул их наизнанку.
Хорошо, что отец был рядом.
Он близко взглянул в глаза сына и встряхнул Кристера за плечи.