Линтина, застывшая на своей жёсткой скамье для обвиняемых, выглядела куда более правдивой.
На её юном лице, словно застывшем в почти восковой бледности, жили только глаза — и в них были и боль, и отчаяние, и стыд. Но, несмотря на последний, девушка ни разу не опустила голову, прямо глядя сначала на обвинителя, а после на сомнительную свидетельницу. Похоже, она вовсе не чувствовала своей вины, а её смущение было вызвано агрессивной манерой обвинения и порочащими её честь показаниями свидетелей.
Вслед за Арабеллой вышла аргина Флеманс. Она описала сцену на водопадах так живо и красочно, что любопытствующие горожане ахнули, услышав о полетевшей в пропасть девушке.
Однако когда свидетельница поведала, что отец линта позаботился о том, чтобы новая служанка
Эланы не пострадала, остановив её заклинанием, арг Фелид, находящийся в зале, громко сказал:
— Я возражаю! Я не применял никакого заклинания. Служанка линтины моего сына просто немного отстала от нас в толпе.
Судья кивнул, подтверждая, что протест принят. Аргина Флеманс попыталась настоять на своём, но её быстро остановили и отправили на место.
Следующим свидетелем вызвали Герьюта. Тот поднялся, воровато взглянул на Кристера, сидящего в зале и насмешливо наблюдающего за мужчиной.
— Простите, ваша честь, — неловко кашлянул свидетель. — Я отказываюсь от своих показаний.
Головы всех присутствующих разом повернулись к Герьюту. Тот покраснел, потом побледнел, отводя взгляд от изумлённого обвинителя и наливающегося злобой Нэйго.
— Как же так? — не выдержал линт. — Тебе ли, моему лучшему другу, не знать, что за змея моя линтина?! Разве ты не хочешь, чтобы её изобличили перед всеми?
Герьют нервно дёрнул головой.
— Мне было видение, — дрогнувшим голосом сказал он. — Во сне ко мне явился бог Сиур и приказал ничем не вредить этой женщине, — и Гэрьют вытянул дрожащую руку, указывая на Элану.
По рядам публики пробежал сдержанный ропот. Боги иногда снисходили до смертных, но так редко, что давно уже никто не мог похвастать общением с ними. То, что бог вступился за неверную линтину, чью участь должен был решить суд, заставило многих засомневаться.
— Хотите ли вы изменить свои показания? — спросил судья, заставил нервно дёрнуться линта Нэйго.
— Нет, ваша честь, — смиренно склонил голову Герьют. — Я предпочту воздержаться от каких бы-то ни было комментариев.
Это неожиданное заявление заставило обвинителя сбиться с намеченного курса. Арг Динор не мог не думать о том, почему солгал Герьют. В явление богов свидетелю он не верил. Значит, по какой-то причине свидетель не захотел подтвердить в суде то, что было записано в допросном листе.
Почему это произошло? Герьют не мог не понимать, что его выходка вызовет немало вопросов, и всё же рискнул вызвать недовольство друга и недоверие суда, воспринявшего отказ от показаний как дискредитацию свидетеля.
Обвинитель лихорадочно соображал. Если Герьюту стало известно что-то, разбивающее версию обвинения, необходимо было срочно объявить перерыв и выяснить это. Рисковать, когда за ходом процесса наблюдает королевский дознаватель, было никак нельзя.
— Ваша честь, прошу прервать заседание. Обвинению нужен десятиминутный перерыв для допроса свидетеля.
25
Кристер проводил обвинителя насмешливым взглядом. Судья разрешил лишь пятиминутный перерыв, а в этом случае свидетеля допрашивали на месте, поставив полог тишины. Ну что ж, пусть допрашивают. Даже если Герьют осмелеет настолько, что признается, что его сканировали, а позже он уже абсолютно добровольно заложил Нэйго, это уже ничего не изменит.
Мгновением раньше, поняв, что арг Динор занервничал, Крис коротко посмотрел на Герьюта, не сводившего с Кристера испуганного взгляда, но тут же отвернулся, задумчиво рассматривая здоровенного охранника, влюблённо глядящего на объект своего обожания.
Герьют, сидящий впереди, нервно обернулся, понял, куда смотрит помощник дознавателя и побледнел.
Крис испытал злорадное удовлетворение. За то, как этот человек поступил с Эланой, он расплатился сполна.
Пятиминутный перерыв закончился, и судья движением руки снял защитный купол.
Недовольный обвинитель, хмурясь, вернулся на своё место. То, каким взглядом он одарил на прощание Герьюта, утвердило Кристера и арга Таурлина в мысли, что Динор не узнал ничего нового.