Алиса осматривает свои владения — не так уж много. Они привели её сюда — и теперь у неё четыре стены, да решётка. Всю жизнь гонюсь за тобой, думает Алиса, как гончая за зайцем и каждый раз ты виляешь, резко изменяя траекторию. Я даже тебя не знаю. Я не уверена, что ты существуешь. Ещё и потому что иногда я говорю с собой, вроде бы от твоего лица. Иногда я думаю, а как ты бы поступила, будто ты моя копия. Как будто у тебя есть то, чего нет у меня. Эмоции, чувства. Цель. Но ты, ты выбрала раздор и хаос, почему? Ты угрожаешь всему, что существует! Ты угрожаешь мне! Маленькая девочка не умеет прощать.
Алисе чудится, что она слышит скрежет, она то ли открывает глаза, то ли нет. Сон перепутался с явью. Дверь открыта настежь, решётки нет.
— И никогда не было, — слышит она голос сестры из коридора.
Чёртовы судороги. Алиса кричит, но встаёт, чёртово бедро, приходится опираться на стену. Как там было? Ни шатко ни валко, она выковыливает из камеры. В конце туннеля зажигается свет. Или смерть. Алиса уже не различает. Нужно пройти пять камер. Из последних сил она берёт себя в руки, а точнее, в ноги и бредёт вперёд. Там есть вода. Должна быть. Но нет, там снова решётка. Проступает из тени. Есть ещё кто-то. Ослабевшее внимание различает человеческую фигуру — то что раньше бы в ней кричало, теперь слабо мерцает, будто маленькая точка-лампочка на брелоке — враг, враг, враг.
К решётке подходит девушка. Высокая, как Алиса, но более женственная близка к тридцатилетнему рубежу. Девушка морщит лоб — это сочувствие:
— Ну привет, сестрёнка. Я тебя вытащу отсюда.
— Ты стала красивой, — хрипит Алиса и удивляется своему голосу.
В сестре нет угловатости мальчика, которая осталась в Алисе с подросткового возраста. У Маши есть подкожный жирок, хоть она и в форме. У неё более широкие скулы и полные губы. У неё тоже зелёные глаза, а на бледной коже нет веснушек. Не рыжие, а скорее терракотовые ухоженные волосы убраны в хвостик, но по длине, они ниже плеч. Её бедра шире, грудь больше, хоть и прижата спортивным топиком. Она носит платье. Она размякла.
— На выпей, — сестра даёт ей бутылку, но Алиса не берёт её и тогда Маша усмехается.
— Что так долго? — спрашивает Алиса.
— Примчалась, как только узнала, что ты тут.
— Ложь, я здесь, потому что этого хочешь ты.
— И ещё полтысячи пиратов на базе, так что я постаралась, чтобы они тебя не пытали. Поверь мне.
— Ну и для чего ты всё это устроила? — Алиса стоит за решёткой, привалилась к стене, как и все стены, с которыми Алиса успела познакомиться на Марсе: холодной, влажной, пропахшей известью.
Маша достаёт из кармана на поясной сумке небольшой хрустальный квадратик, два на два, как игральная кость:
— Ультровода, которую создал Марс.
Держит между указательным и большим. Еще в сумке есть небольшой нож-складник. Она начеку, нужно дестабилизировать её — тогда получится завладеть ножом. Это ловушка? Вот нож у меня, что она сделает? Ничего. Нет, ловушки нет.
— Синчен? — Алиса отлипает от стены и подходит вплотную к решётке. Сестра остаётся на месте.
— Я получила от него то, что хотела.
— Последний вопрос, — Алиса выдерживает паузу и осторожно произносит, — почему ты хотела убить меня? Тогда в детстве.
— Алиса! — взрывается её сестра, — это ты напала!
— Нет! — Алиса тоже повышает голос и это действует.
— Разве ты не помнишь? — изумлённо открывает рот Маша.
Глядя ей в глаза, Алиса незаметно расстёгивает молнию на поясной сумке сестры. Маша продолжает:
— Лигостаев нас разделил! Ты была слишком маленькой, чтобы забрать тебя от родителей. Ты бы стала неуправляемой. Поэтому уехала я. Ты хотела убить меня. Попробуй вспомнить этот день.
Это так удобно, когда я за решёткой. Можно говорить что угодно. Создать иллюзию, ловушку из клочков воспоминаний и ложной памяти — завербовать меня. Если это и было твоим планом, Маша, ты меня разочаровала.
Алиса выхватывает из сумки Маши складной нож, пальцем выщёлкивает лезвие. И, схватив сестру за талию, притягивает к себе. Короткое лезвие легко проходит ткань, кожу и входит в полость живота в районе печени. Сестра не сопротивляется, но обхватывает плечи Алисы и сильнее прижимает её к себе через решётку. Она не даёт Алисе вытащить нож, чтобы ударить еще, и зажала кисть Алисы в решётке, чтобы та не смогла вспороть живот. Нет, она не удивлена, Алиса смотрит в её глаза, а потом вверх. Мари занесла над её лицом хрустальный квадрат. Это какое-то оружие. Алиса отпускает талию сестры и перехватывает занесённую над её лицом руку.
— Тот самый нож, — улыбается Мария, будто и нет лезвия в ней, — которым ты хотела убить меня. Помнишь? Ты таскала его с кухни. Постоянно.