Два дня спустя
— Слушай, Дайнис, я уже не знаю, что делать.
Эдрик со Стордом прикончили уже третью бутылку итерлейского вина.
— Жена по-прежнему обижается на тебя? — спросил Дайнис.
Даже пьяный, он не потерял проницательность.
— Что я могу сделать? Может, менестрелей пригласить, пусть споют ей что-нибудь душещипательное, девушки вроде любят такое.
— Подари ей что-нибудь, делов-то, — пожал плечами Сторд.
— У моей жены большой ларец с драгоценностями, которые она не носит, куча платьев, к которым Иль тоже вроде равнодушна. Мне кажется, она любит только эту проклятую кошку, Уллу, — жаловался Эдрик другу. — Кажется, я придумал, что делать, — решение пришло к нему неожиданно.
— Я хочу тебе показать кое-что, — улыбаясь, сказал Эдрик. — Пойдем навестим твою тьори.
Издали Ильеста услышала глухое рычание Уллы, но что-то было не так.
Подойдя поближе, она увидела, что к клетке Уллы придвинута еще одна, в которой металась крупная черная тьори. Кошка была крупнее Уллы, на загривке топорщился черный хохолок.
— Это самец, — сказал Эдрик. — Купил его у охотников, а то твоей подружке, наверно, одиноко.
— Тьори редко образуют пары, — сказала Ильеста.
— Я знаю. Может, иногда надо давать шанс? — спросил Эдрик, пристально глядя на нее. Иль почему-то подумала, что он говорит не только о тьори. Она покраснела.
Тьори глухо рычали друг на друга, у обоих топорщились усы.
— Давай уйдем, пусть немного привыкнут друг к другу, а потом можно попробовать запустить их в одну клетку, — предложил Эдрик.
— Улла, девочка, не волнуйся, — сказала Иль.
Тьори внимательно посмотрела на девушку желтыми глазами.
— Попробуй с ним подружиться, смотри, какой он красавец, — сказал Эдрик.
Тьори презрительно фыркнула и отвернулась.
— Давай, парень, постарайся ей понравиться, — сказал Эдрик напоследок.
31.2
— Я хочу тебе еще кое-что показать, — сказал Эдрик. — То, что ты еще ни разу не видела в замке. Пойдем со мной, — он взял Иль за руку и повел по извилистым коридорам.
Ильесте не приходилось бывать в этом крыле замка, и она с любопытством отметила, что здесь нет парадной роскоши. Гобелены, висевшие на стенах, были потертыми, но нигде не было пыли.
Эдрик остановился перед запертой дверью, Эдрик потянул за ворот рубашки и вытянул шнур с висящим на шее ключом. Он вставил ключ в дверную скважину и повернул.
— Это комната моего среднего брата Айвенора, — сказал Эдрик, пропуская жену в просторное помещение с тремя маленькими окнами.
Ильеста увидела книжные полки на стенах. На широком столе лежали какие-то чертежи, морские карты, книги и рисунки. По стенам было развешано множество рисунков и картин, вставленных в одинаковые деревянные рамки.
— Это осталось после брата, я приказал сделать рамки для тех, что почти закончены, но еще есть много набросков, — Эдрик разглядывал риускни, словно впервые видел их.
Ильеста подошла поближе и стала рассматривать картины. Лодки рыбаков на речной глади, в которой отражаются облака, скачущие по зеленому лугу лошади, солнце, алым шаром пылающее над горными вершинами, цветущая яблоня…
У Айвенора, несомненно, был талант.
На некоторых рисунках были изображены люди. Она узнала герцога Ирвика, здесь он был темноволосым и молодым. А вот советник Бриас, бледное лицо которого оттеняют темные волосы.
А здесь возле лошади стоит угловатый подросток с яркими зелеными глазами — тут Эдрику было лет пятнадцать.
Затем ее привлек портрет темноволосой девушки с длинными черными волосами. На девушке была красная блузка без рукавов и юбка, складки которой, видимо, развеваясь от ветра, приоткрывали смуглые босые ноги. За спиной девушки виднелось море. Художнику удалось передать солнечную дорожку, трепещущую на бегущих волнах, казалось, чувствовался даже запах моря.
Ее заворожило лицо незнакомой девушки казалось, вот-вот она улыбнется.
— Кто это? — с любопытством спросила Ильеста у мужа.
— Не знаю, — Эдрик пожал плечами. — Кажется, Айвенор несколько раз рисовал эту девушку. Говорил, что она ему однажды приснилась. Нор был мечтателем. Еще он любил читать.
— Он бы мне понравился, — сказала Ильеста.