Михалыч потом притащил аккордеон. Играл. Пели песни. Молодежь танцевала под свою музыку. Поздно вечером, нас с Женей отправили спать. Батя все таки простил меня. Обнял. Поздравил. Сказал, что бы обязательно его позвал крестным. Мне было очень не ловко. Ведь все это обман. А я обманываю своих друзей, своего «батю», командира. Это нехорошо. На душе кошки скребли.
Мы с Женей зашли в квартиру.
- Устала?
- Да очень. Ты даже не представляешь!
- Иди в ванную. Сполоснись и ложись спать. Там в спальне уже все постелено. Мама постаралась.
- А ты где?
- Жень, здесь трехкомнатная квартира. Ты думаешь я не найду, где спать? Вот, например, диван есть. На нем посплю. Все давай!
Она сходила в душ. Дал ей свой халат. Я сидел на диване и дико хотел спать. Вышла. Подошла ко мне.
- Глеб! – Я поднял на нее глаза. – Спасибо тебе. За все.
Поцеловала меня в щеку и упорхнула в спальную. Я, наконец, разделся. Наверное, нужно было самому сходит в душ, но сил и желания уже не было. Просто лег и уснул.
глава 4
Утром кошмар продолжился. Я не о продолжении гулянки. Нет, так как к этому кошмару я уже адаптировался. Я еще не проснулся, как почувствовал запах горелого. Потом кто-то коротко взвизгнул и протяжно завизжал. Я подскочил как на пружине. Что? Рванул на кухню, так как запах явно шел оттуда и кричала какая-то девица тоже с того направления. На газовой плите ярким огнем горела сковорода, разбрызгивая во все стороны огненные капли. В паре метров от плиты прижавшись в кухонному гарнитуру в страхе стояла какая-то девица в моей рубашке, которая только-только закрывала то, что женщины прячут под нижним бельем. Я даже сначала не понял, кто такая?! Тем временем эта ненормальная схватила ковшик с водой и плеснула на сковороду. Я не успел ее остановить! В моей кухне словно взорвался вулкан. Девица завизжала еще сильнее. Горела плита, горящее масло попало на разделочный столик. Задымилась и вспыхнула штора. Капли масла попали мне на руки и на грудь. И самое главное ей на рубашку. Она загорелась. Вспомнил, кто это – Женя, моя «невеста-жена». Она кричала, скакала и хлопала себя по рубашке в панике. Схватил ее за руку и вытащил из горящей кухни. Огонь с рубашки сбил. Потом метнулся в зал. Подхватил с дивана простынь, на которой спал. Рванул в кухню и накрыл сковороду. Сорвал вместе с гардиной горящую штору, бросил ее на пол. Стал заливать водой из чайника. Вода быстро кончилась. Открыл кран на полную катушку. В дверь мне забарабанили.
- Глеб, что происходит? – Кричал Лешка. Увидел в окно как по двору к нашему подъезду бежит Михалыч с огнетушителем. Через открытую форточку на улицу валил дым. Щелкнул замок. Ко мне на кухню забежал Лешка голый по пояс в одних шортах и босиком.
- Твою мать! – Заорал он и принялся помогать мне тушить огонь. В квартиру забегали соседи.
- Вызовите пожарных! – закричал кто-то.
- Не надо пожарных! – раздался зычный бас Михалыча, забежавшего в прихожую. – Оба, ушли! – это он мне и Лешке. Мы отскочили и в огонь ударила струя жидкости из огнетушителя. Вскоре все было кончено.
Я тоскливо смотрел на свою кухню. Она была полностью разгромлена и залита какой-то пакостью из огнетушителя. Перекрыл кран.
- Глеб, Женя что случилось? - В квартире стояла мама, закрывая ладонью рот. Рядом с ней отец. Они ночевали у тети Клавы.
- А что случилось, мама! Это был счастливый семейный завтрак. Я правильно говорю, дорогая? – окончание предназначалось Евгении, стоявшей в моей прожженной рубашке, с вымазанным гарью и сажей личиком. По ее лицу текли слезы. Она пыталась их вытереть тыльной стороной ладони, но только размазывала грязь по лицу.
- Я не хотела, Глеб. Я просто хотела приготовить завтрак. Прости меня. Анна Григорьевна, дядя Леонид, я…
- Да ты чуть квартиру не спалила! – Злость распирала меня.
- Глеб! Не кричи на девочку! – Вмешалась мама. – Женя иди прикройся.
«Жена» стояла и ревела. Мама обняла ее за плечи и увела в комнату.
- Ты куда смотришь?! – раздался голос Надежды и Лешка получил подзатыльник.
- Чего дерешься, Надя? Куда я смотрю? Никуда не смотрю.
Конечно, Леха никуда не смотрел, только на ноги Жени.
- Сама то, что на Глеба пялишься? – хотел вернуть своей жене мой друг, но снова получил подзатыльник.
- Идиот! – Констатировала Надя. Подошла ко мне. – Глеб, что у тебя с руками?
Они покраснели. Наверное будут волдыри.
- Где у тебя аптечка?
- Часть здесь, часть в зале.
- Мазь от ожогов есть?
- Нет.
- Чего стоишь, рот раскрыл? – Надя посмотрела на мужа. – Принеси. У нас есть, я недавно покупала, Мишке ожог смазывала.