Из стенограммы срочного совещания в ГУ МВД России по Санкт-Петербургу и Ленинградской области.
Сколько и куда мы ехали, я не помню, так как уснул минут через пятнадцать, прислонив голову к боковому стеклу и вцепившись в ручку над дверью, чтобы не так трясло. А трясло сильно. С самого начала пути мы пошли петлять по разбитым грунтовкам, и усыпили меня как раз постоянное мельтешение, тряска и однообразный пейзаж. Начало зимы выдалось по-настоящему питерским: слякоть, редкий снежок, ночные заморозки. Голые деревья по обочинам дороги постепенно слились для меня в одну черно-серую стену.
Проснулся я в тот момент, когда за нами закрылись тяжелые железные ворота, и машина остановилась во дворе, огороженном высоким кирпичным забором. Второй машины уже не было, видимо, часть бригады отходила по другому направлению.
Прошлепав по двору, мы подошли к крыльцу двухэтажного коттеджа. Такие дома были в моде лет двадцать назад и строились повсеместно, благодаря своей дешевизне. Белый сайдинг, аккуратные стеклопакеты, ничего вычурного или напоминающего роскошь. Часто это жилье стоило намного меньше, чем небольшой квадратик земли, на котором оно располагалось. Но для меня, отвыкшего от любых проявлений человеческого быта, скромный домик показался княжеским теремом.
Лёнин напарник остался внизу, а мы поднялись наверх в просторное помещение, занимавшее примерно две трети всего этажа. Здесь моим глазам открылась удивительная картина. На широком столе, накрытом белоснежной скатертью царило изобилие.
Между блюд с холодными закусками и свежими овощами теснились пузатые бутылки с незнакомыми этикетками и кувшины с прохладительными напитками. Стогами возвышались над столом полные хлебницы, накрытые чистыми салфетками, а рядом с ними располагались салатницы, до краев наполненные солеными огурцами и маринованными помидорами. Стол был богат и на пиво, но ему отводилось довольно скромное место - по краям были расставлены разноцветные батареи банок. Посередине этого натюрморта, в самом центре стола была установлена сувенирная бутылка водки Smirnoff размером с добротный аквалангистский баллон. Все было готово к празднику, которому так и не суждено было начаться. Лёня собирался отмечать обретение богатства, кутить и веселиться, но вернулся ни с чем, лишь нажил себе опасных врагов.
Раптор прошелся по комнате, подошел к столу и взял первую попавшуюся банку пива, которую немедленно открыл и в несколько глотков выпил до дна. Смял банку в кулаке, резко швырнул ее на пол и взял со стола вторую.
- Присаживайся, - Лёня ногой выдвинул один из стульев, - Пей, ешь. Базарить будем.
Я сел на предложенное место, но от алкоголя решил отказаться, так как разговор предстоял серьезный, а меня сейчас могла подкосить даже одна рюмка. Выискав на столе бутылку кваса, я налил себе полный стакан и, положив тарелку несколько кусков жирной ветчины, принялся за еду.
Чем-то это напоминало трапезы в виртуальном доме Маджи, а Лёня действительно походил на орка. Крупный, широкоплечий мужик с суровым лицом и не раз ломанным носом, он глыбой возвышался над столом, пристально смотрел на меня из-под низкого лба и пил пиво. Как и Маджа, Лёня давил на меня своими габаритами и репутацией, и я молча ждал, пока он начнет задавать свои вопросы или поведет рассказ. «Ветеран многих битв», такая, кажется, была в игре характеристика у орка. Что ж, для Раптора она тоже подходила.
- Счетчик два ляма тебе намотал. Времена разные бывают, - Лёня отхлебнул из банки. - Года три назад я б на такое не заморочился, но тогда бы я и кредитами не стал промышлять. - Он усмехнулся, будто показывая свою значимость и подчеркивая глубину своего падения до ремесла ростовщика.
- А когда начал?
- Ты второй был. Были башли тогда, нужно было в оборот пускать, не в банк же их нести. А кому давать? Своим пацанам - какой толк?
Я кивнул. Лёня был ретроградом, его даже можно было назвать относительно недалеким человеком, но никак не идиотом. Раздавать ссуды тем, с кем он сам и тратил деньги на коньяк и девочек, было бы верхом глупости. И неудивительно, что он стал искать другую клиентуру.