Он не решился вести корабль на малой высоте скользящим полетом, поддерживая в равновесии его неустойчивую махину. Вместо этого, не считаясь с огромными расходами топлива, Арлан продолжал набирать высоту, описывая крутую параболу, в конце которой корабль должен был оказаться над плато. Их старту до сих пор никто не противодействовал, наверно, оттого, что начальная часть траектории корабля выглядела так, словно они собирались покидать планету.
Через две с половиной минуты Арлан, неожиданно для Версона, полностью отключил ходовые двигатели. Несколько секунд корабль еще продолжал двигаться по инерции, стремительно теряя свою скорость, слишком незначительную для свободного полета.
— Двести… Сто… Пятьдесят… Ноль! Мы начинаем падать! Что происходит? Что с двигателями?!
— Посмотри вниз.
— Мы над плато. Но корабль падает!
— Конечно, он падает. Только кормой вниз. Ты когда-нибудь выполнял затяжные прыжки с парашютом?
— Ты хочешь сказать, над самой поверхностью?…
— Именно. Я рассчитываю на то, что наши враги поймут смысл этого маневра слишком поздно и ничего не успеют предпринять.
— А если ты опоздаешь с включением главного двигателя и скорость падения не удастся погасить?
— Тогда мы разобьемся. Но в любом случае сейчас мы это узнаем.
Земля стремительно неслась на них, с каждой секундой ускоряя свое движение. Ходовые двигатели, только что включенные Арланом на полную мощность, ничего не изменили, разве что добавили рева и грохота вибрации, сотрясавшей переборки.
— Мы падаем!
— Нет времени на панику. Возьми себя в руки. Какая мощность на оси?
— Восемьдесят процентов!
— Нужна вся мощность.
— Реактор не успел прогреться. С момента старта прошло всего пять минут!
Им обоим казалось, что прошла целая вечность, и лишь в последние секунды, когда началось свободное падение, время словно рванулось вперед.
— Справа от себя, за соседним пультом переведи красный тумблер до отказа вниз. Только плавно!
Арлан не видел показаний всех приборов, а то, что они могли сделать, управляя кораблем вдвоем, делалось слишком медленно.
Наконец включились вспомогательные двигатели. Несмотря на предупреждение, Версон слишком резко рванул рукоятку регулировки мощности двигателей, и корабль содрогнулся так, словно ударился о скалы. Скорость падения резко уменьшилась, но она все еще была слишком велика, а до поверхности оставались считанные метры.
— Нас атакуют! Шесть аппаратов, похожих на универсальные истребители. Радиант…
— Включи защитное поле по всему периметру.
В считанные секунды, оставшиеся до приземления, он не мог себе позволить отвлекаться на отражение атаки, хотя и знал, что защитное поле, рассредоточенное по всему периметру, не выдержит прямого попадания.
В самый последний момент ему пришлось корректировать место посадки, чтобы не задеть огнем тормозных дюз свой собственный лагерь.
На земле под ними бушевал огненный смерч. Вал пыли, дыма и осколков камней катился во все стороны от стального колосса, сжимавшего под своей кормой огненные пружины реактивных струй.
Наконец прозвенел один-единственный оглушительный удар, когда амортизационные опоры коснулись поверхности плато. Двигатели сразу же отключились. Корабль покачнулся. Несколько секунд казалось, что опоры не выдержат. Нагрузка по оси корабля все больше смещалась вправо. Арлан выстрелил правым двигателем один-единственный раз.
Корабль качнулся в противоположную сторону, однако на этот раз амплитуда смещения была значительно меньше.
Неожиданная и потому пронзительная тишина обрушилась на них, поглотив какофонию рева и грохота посадки.
— Хороший корабль, — неожиданно спокойным голосом подвел итоги этой сумасшедшей эскапады Версон.
— Куда девались истребители?
— Их отогнали огнем лазерных пушек с земли.
Минуты текли одна за другой. Наконец Арлан щелкнул тумблером, включавшим наружные динамики, и произнес в микрофон:
— Всем оставаться на боевых постах!
Его слова с рокотом пронеслись над лагерем, как отголосок артиллерийского залпа. Прошло пять минут, десять. Экраны радаров были девственно чисты.
— Чего мы ждем? — не выдержал Версон.