Но псевдореальности так не работают. Они изначально создаются такими, чтобы дать своему обладателю то, чего он хочет, а не травмировать его. Выходит, Дормитт хотел таким образом вернуть сына?
Может, подсознательно… Как показал опыт, подспудные желания в псевдореальности воплощались с большим размахом.
Нужно найти Дормитта. А пока…
Агнесса соскочила с подоконника, шагнула в воздушный кокон и перенеслась к своему подспудному желанию.
— Ну что? Я бесполезен? — спросил Аджарн, поднимаясь из-за стола. — Или могу чем-то помочь?
— А ты до сих пор не нашел ни одного хода в чужие псевдореальности? Абсолютно бесполезный тип! — поддразнила его Агнесса, подошла ближе и села на стол, отодвинув одинокий клочок исписанной бумаги, над которым Аджарн маялся, когда она пришла. — Я наведалась в наш мир. И мне не понравилось то, что я там увидела. Во-первых, туда выбросило Фальджена Дормитта.
— Дормитта-младшего? — Аджарн опустился на стул и посмотрел на нее снизу вверх. — Откуда?
— Из чьей-то псевдореальности. Скорее всего, самого Дормитта. Может, еще чьей-то. В нашей он…
Агнесса склонила голову, вспоминая. Здесь не было никаких пришлых, никаких повелителей снов. Некому было убить молодого мага. Да, здесь он здравствовал. И в псевдореальностях остальных — наверняка тоже.
— Это плохо? То, что его выбросило?
— Это ненормально. Псевдореальность — это альтернативная жизнь, которая не может воплотиться в настоящем мире. Каждому приходится корректировать желания под действием чужих, подстраиваться… А псевдореальность строится полностью по воле обладателя. Смерть Дормитта-младшего — и есть тот случай, когда чужие желания вмешиваются в ход жизни. Это невозможно отменить. Его появление перечеркивает естественный ход событий, понимаешь?
— Но никому же нет от этого вреда, — спокойно заметил Аджарн. — Разве в обычном мире что-то не дает воплощаться желаниям, которые ни с чем не конфликтуют?
— Нет… В общем-то ты прав, препятствий нет, — пробормотала Агнесса. — И все равно из псевдореальности ничего не может появиться. Даже то, чему нет препятствий.
— А жаль, — сказал Аджарн. — Выходи за меня. Когда вернемся в наш мир. Препятствий же нет?
Агнесса приоткрыла рот. Выверт цепи рассуждений оказался неожиданным.
— Не могу. Ты ни при чем. В других обстоятельствах я бы согласилась. Да проклятие, твои гильдмейстеры только-только перестали смотреть на меня, как на мусор!
— Это тоже ни при чем… хотя нет, конечно же, это важно. Могу представить, как на тебя посмотрят… Потому и жаль, — согласился он неохотно.
— Даже без брака я никуда не денусь, — пообещала Агнесса.
Аджарн покачал головой, точно сомневаясь или удивляясь чему-то. Потом встал, оттолкнул ногой стул и шагнул к Агнессе. Она издала смешок. Стол… а, Бездна, за пятнадцать лет в этом мире чего только не было, и не только на столе.
Небольшой разрез на платье оказался очень удобным. Встав между ее разведенных колен, Аджарн ласкал бедра и ягодицы, проходился пальцами по полоске кожи повыше края чулка. Агнесса не давала ему отстраниться, ловя за подбородок и целуя в губы. Его вторая рука уже дернула за ленту, стягивавшую две половинки воротника. Платье соскользнуло с плеча, гладкий креп вдруг показался чем-то плотным и шершавым, отчего кожа начинала гореть…
Кто-то как будто дергал дверную ручку. Агнесса не обращала внимания.
Пока смутно знакомый голос не вторгся в их уединение:
— Там ищут госпожу Аджарн, может, вы знаете… о. Э-э. Простите…
«Кто-то никогда не слышал о замках и защитах!» — подумала Агнесса, закусив губу, чтобы не рассмеяться. Потом соскочила со стола и замерла, давая юбке расправиться. Аджарн все еще прижимал ее к себе. Вряд ли гость видел что-то еще, кроме обнаженного плеча.
— Прощаем. Что случилось, Бертон? — мягко спросил Аджарн.
Теперь Агнесса вспомнила голос. Бертон, заместитель. Она вздохнула, отстранилась и принялась завязывать ленты воротника. Затем обернулась.
— Так в чем дело?
Тряхнув головой, Бертон согнал с усатой физиономии смущенное выражение.
— Да. Вас искала какая-то ведьма, госпожа Аджарн, — наконец он вспомнил, зачем пришел. — Пропал разлом Арки!
— Что?!