— Олей и Тоней?
— Да, тут нет других детей.
— Боже мой, а с ними-то что не так? Обычные подростки, причем довольно вежливые и воспитанные.
— Да. По нынешним временам редкость. — Галина Анатольевна сделала еще один малюсенький глоток кофе. — Вот только одна из них называет эту милую женщину, Елену, мамой, а вторая — Григория Петровича папой. Или этого вы тоже не заметили?
— Ну и что? Елена и Григорий — муж и жена, почему девочки не могут называть их мамой и папой? Тоня — дочка Елены Михайловны, я это точно знаю.
— Да. Верно. Вот только Оля — дочка этой неприятной громкоголосой дамы, Маргариты. То есть сестрами они быть не могут, но к вашим соседям по столу обращаются «мама» и «папа».
— А ведь верно. — Марьяна от изумления чуть не подавилась омлетом. — Получается, что Григорий Петрович путешествует с двумя своими женами — настоящей и бывшей?
— Получается. И это очень странно. В подобные путешествия не отправляются с врагами.
— А может, они и не враги вовсе. Бывает же, что при расставании люди остаются друзьями? — К концу фразы голос Марьяны упал до шепота, потому что она ни на минуту сама не верила в то, что говорила.
Ее опыт, недавний, еще не забытый, вопил, визжал, орал, как пароходная сирена, что расстаются всегда врагами, сжигая за собой все мосты. Какое уж тут совместное путешествие! Она представила, что сейчас ей пришлось бы плыть на одной яхте с Гордоном, две недели встречаться за обедом и ужином, вместе ездить на экскурсии и проводить вечера в кают-компании. Ее тут же так сильно затошнило, что она даже отложила вилку. Золотистый пышный омлет вдруг приобрел вид и вкус картонной подошвы.
— Деточка, так, конечно, бывает, хотя бы потому, что в этой жизни бывает все, — сказала Галина Анатольевна, не заметившая ее изменившегося настроения. — Но это не тот случай. Эти две дамы — Елена и Маргарита — ненавидят друг друга лютой ненавистью. Их взаимные взгляды испепелить могут. Поэтому зачем они вместе поехали в отпуск — это большой вопрос.
— Насчет них я не знаю, а вот про Полину вы, пожалуй, правы, — задумчиво сказала Марьяна. — Я вчера случайно подслушала один ее разговор, из которого вытекало, что она кого-то сильно боится.
И Марьяна пересказала Галине Анатольевне беседу, свидетелем которой нечаянно стала.
— Любопытно, — сказала пожилая дама, когда она закончила. — Очень любопытно. Как и то, что здесь делает Аркадий.
— Аркадий? Это такой богатый мужчина с бородкой и в дорогущей рубахе?
— Ха! Богатый! Аркадий Беседин — не просто богатый, а очень богатый человек. Фактически олигарх. Так получилось, что я встречала его в доме моего… скажем так, зятя. Уверяю тебя, увидеть его на такой посудине, как «Посейдон», несомненно, можно. Но только снять он ее должен целиком, а не путешествовать в непонятном круизе с непонятными попутчиками. Один, без охраны, без секретаря и прочего сопровождения. Это очень странно. Очень. Немыслимо, я бы даже сказала. Кстати, дорогая моя, а почему вы — такое прелестное создание — и тоже путешествуете одна?
Обильно политый медом оладушек колом встал в горле. Марьяна закашлялась, схватила стакан с соком, предусмотрительно принесенный Димой, хотя она его и не заказывала, сделала большой глоток. На глазах у нее выступили слезы. Галина Анатольевна заботливо и бесцеремонно похлопала ее по спине.
— Извините, если я лезу не в свое дело, — покаянно сказала она. — Просто мне пришло в голову, что, быть может, именно с вами у Аркадия здесь тайное свидание. Из всех дам женского пола, которых я вчера имела счастье лицезреть, вы подходите на роль его спутницы больше всего.
— Почему? Неужели я выгляжу как охотница за олигархами? — неприятно поразилась Марьяна.
— Нет, просто вам очень бы пошли большие деньги. Но, судя по вашей реакции, я ошиблась. Забудем об этом.
— Нет, я расскажу.
От необходимости постоянно скрывать от всех, что у нее на душе, Марьяна уже так устала, что возможность выговориться вдруг показалась ей сказочной. Не может человек в одиночку тащить такой груз. Не должен. Так пусть же сработает синдром попутчика. С этой Галиной Анатольевной они проведут вместе две недели и разъедутся, чтобы никогда не увидеться вновь. Значит, ей можно рассказать обо всем, что не дает спать по ночам. Может быть, она не просто поймет, а еще и посоветует что-нибудь, от чего станет хоть немного легче.